Золотой конь Митридата

— Вы в городской психиатрической больнице, — терпеливо пояснила она. Слишком терпеливо, бесстрастно. Эта женщина видела многое и была готова ко всему.

В психушке! Лариса дернулась. Она ожидала всего, только не этого.

— В городской психиатрической больнице? — Красовская переспросила так, на всякий случай, с маленькой надеждой ожидая другой ответ. Как говорится, надежда умирает последней.

— Именно так. — Медсестра сощурилась. Ее не смутило, что до пациентки не дошло с первого раза. Наверное, такое часто случалось. — Я могу быть чем-то полезной?

— Я попала сюда по ошибке и хочу все выяснить, — начала Красовская, — прошу вас, немедленно позовите главного врача.

— Семен Евгеньевич как раз собирался вас посетить. — Женщина послала ей резиновую улыбку и скрылась в коридоре. Лариса схватилась за голову и, как китайский болванчик, стала раскачиваться из стороны в сторону, повторяя нараспев: «Это какая-то ошибка, ошибка». Она не заметила, как плотный мужчина средних лет, с внушительной лысиной на голове и черной щетиной на подбородке остановился перед ней и несколько минут с интересом за ней наблюдал.

— Вы хотели меня видеть, — проронил он, и Красовская отметила, что голос у него довольно мягкий для такой комплекции.

— Да, я хотела вас видеть, чтобы сказать, что попала сюда по ошибке, — резко бросила она. — И вы обязаны выпустить меня отсюда. Ваши люди схватили на улице здорового человека — я имею в виду себя — и приволокли сюда. Профессионалы так не делают, я буду жаловаться. Мой муж — профессор Красовский, и мое заточение здесь не пройдет вам даром.

Мужчина печально вздохнул и улыбнулся ласково, по-отцовски, как несмышленому ребенку.

— Интеллигентные люди сначала представляются друг другу, а потом продолжают беседу, — заметил он. — Даже не знаю, как к вам обращаться, как звать-величать такую красавицу. Меня, например, зовут Семен Евгеньевич Иваровский.

— Я Лариса Александровна Красовская, — покорно ответила женщина. — Но это сути не меняет.

— Почему же? По крайней мере, я знаю, как к вам обращаться, — кивнул врач. — А вы знаете, как зовут меня. Итак, я вас слушаю, Лариса Александровна.

— Меня схватили на улице и приволокли в ваше учреждение. — Каждое слово она пыталась выплюнуть в спокойное, сытое лицо врача, чтобы заставить его нервничать, но безрезультатно. — Я хочу знать, по какому праву здесь нахожусь.

Иваровский вздохнул еще печальнее, чем в первый раз.

— А вы сами помните, что было вчера?

Женщина нервно передернулась. Вчера? Она что, здесь со вчерашнего дня? Как могло случиться, что такой большой отрезок выпал из ее памяти?

Однако этому странному доктору вовсе не стоило знать о ее состоянии — тогда он точно сочтет ее сумасшедшей, и поэтому, удобно усевшись на кровати, она начала:

— Вчера я решила навестить своего старого учителя, профессора истории Зенина. Но оказалось, что его сбила машина…

Врач, внимательно слушая, кивнул:

— Так, так, дальше.

— Когда я увидела, что он мертв, то отправилась домой, — продолжала Лариса. — Больше мне сказать нечего. Я не поняла, почему на меня напали санитары и привели сюда.

— Значит, вы не помните, что устроили драку в толпе? — участливо поинтересовался доктор. — Что обвинили в смерти Зенина своего мужа и требовали арестовать его? У нас есть свидетели, голубушка.

Красовская нервно выдохнула. В этом учреждении следовало рассказывать правду, иначе она запутается и будет походить на настоящую сумасшедшую. Интересно, полиция задержала Стаса? От этого зависело многое. Если не спросить Иваровского, она ничего не узнает.

— Зенина действительно убил мой муж. Стас Красовский. — Каждое слово давалось ей с трудом. — Я разглядела его в толпе и просила полицию взять его. Стаса арестовали?

Психиатр по-прежнему смотрел на нее очень ласково и не перебивал, только иногда вставлял фразы:

— Значит, вы видели вашего мужа. — Это был полувопрос-полуутверждение.

Ее голос немного окреп:

— Да, как вас сейчас. Так его взяли или нет?

Доктор снял очки с толстыми стеклами и вытер их свежим платком.

— Полиция внимательно отнеслась к вашим словам. — Он смотрел ей в глаза. — Только выяснилось, что ваш муж умер несколько дней назад.

— Да, он умер, но это не помешало ему убить профессора, — Красовская начинала нервничать. Она вспомнила роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Иван Бездомный, оказавшись в сумасшедшем доме, никак не мог объяснить профессору, что Воланд специально устроил так, чтобы Берлиоз оказался под трамваем. Ответы на простейшие вопросы звучали идиотски, то же самое происходило и сейчас.

— Вмешались потусторонние силы? — заметил Иваровсий.

Лариса покачала головой:

— Все равно вы меня не поймете. Я знаю, что это звучит абсурдно.

Он взял ее руку в свою, теплую и мягкую, пахнувшую ароматным мылом:

— Мы для того здесь и поставлены, чтобы разбираться в самых запутанных случаях. Постарайтесь мне все объяснить и не смущайтесь. Эти стены слышали разное, а вы, я вижу, женщина разумная.

Красовская вздохнула и решила попытаться. В самом деле, попытка не пытка.