Золотой конвой. Дилогия

Я поглядел ему в честные глаза. Нет, чтоб так играть, это надо было быть гением, регулярно упражняющимся на лучших подмостках. Меня начали обуревать сомнения.

— Скажите, отец, — спросил я. — Это монастырь святого Маурицио?

— Да, так зовется наша скромная обитель. — С достоинством кивнул монах.

— А… — я вспомнил последние слова Марко, — есть ли среди вашей общины некий Коррадо Марини?

— Да, — снова кивнул монах, — брат Коррадо наш эконом. Он заведует хозяйством нашего дома спасения.

— Слава богу, — машинально, но с огромным облегчением отозвался я. Меня все еще терзали сомнения, но по крайней мере что-то из сказанного Марко подтверждалось. — Отец, я приехал встретится с Коррадо.

Священник продолжал таращится на меня с явным недоверием.

— Право, не знаю, после того что вы здесь говорили…

— Все в порядке отец, — сказал я с уверенностью, которой не испытывал, — брат Марино знает о чем речь. Он ждет меня.

— Идите за мной, — поколебавшись наконец согласился монах.

Он повел меня внутрь. Я шел за ним, по чистому старому коридору. И что-то не вязалось у меня в голове. Какой-то этот монах был… Не то что бабоватый, нет, но… Не-резкий, — вот как бы я это назвал. Потомки воинов, которые когда-то наклонили весь мир. Последние римляне, тоже мне… Однако, тут я вспомнил Марко. Вот он был резкий, способный на быстрый поступок. Что-то тут не вязалось…

В коридоре мы встретили еще пару монахов. Они останавливаясь, проводили нас взглядами. Мы спустились по двум ступенькам, разделявшим коридор по уровню. Где-то справа, за полуоткрытой дверью читали молитву приятным, чистым голосом. Еще дальше я вдруг услышал явный шум футбольной трансляции, шум трибун и дикий вопль — «гоооооол!» Это несколько выбивалось из моих представлений о быте монахов, но да ладно… Прошли дальше, и наконец остановились у одной из дверей. Провожавший меня монах приоткрыл дверь без стука.

— Брат Коррадо?

— Да, брат Паскуале? — Ответил из-за двери спокойный сипловатый голос.

— К вам приехал некий мирянин. Этот сеньор говорил о каком-то орле. Он утверждает, что вы его ждете.

За дверью повисла пауза.

— Святая правда, брат Паскуале, очень жду. Пожалуйста, приведите его ко мне.

— Он здесь. — брат Паскуале широко отворил дверь, и отступил в сторону, приглашая меня войти.

Я вошел в комнату, коротко окинув её, взглядом с порога, и сосредоточил внимание на человеке. Это была белая комната, прямо на стенах которой было нарисовано несколько икон. Богородица с исходящей от неё сиянием, в обрамлении цветочной рамки. Корзины с цветами, и гирляндами чеснока. На дальней стене висел потемневший от времени крест с резным Христом, тощим, с лицом искаженным мукой и поднятым к небесам. Но главное был — человек. Он сидел за столом, перед кипой каких-то бумаг и хозяйственных журналов. Вот этот был резкий. Лицо — топор. Он оглядел меня, оценил, взвесил — поклонился мне, совсем другим поклоном. Тот монах что встретил меня, показал при поклоне макушку с выбритой тонзурой. Этот не прервал контакт глаз. Пригласил меня присесть, экономным, почти скупым жестом.

Я отодвинул стул и сел перед ним.

— Спасибо, брат Паскуале, — вежливо обратился к моему провожатому человек за столом. — Дальше я сам.

— Как скажете брат. — Провожатый закрыл за собой дверь снаружи.

Мы остались одни.

— Вы привезли орла. — Наконец сказал человек.

— Вы Коррадо Марини.

— Да.

— Марко говорил вам обо мне. Да, я привез орла.

— А сам Марко?

— Мертв.

Человек помолчал.

— Это требует объяснений.

— Я расскажу, — кивнул я. — Но сначала — возьмите.

Я наклонился вперед, и аккуратно положил перед ним рюкзак.

Он расстегнул клапан, залез внутрь, и вытащил оттуда пистолет-пулемет с глушителем. Лицо его приняло неопределенно-нейтральное выражение.

— Глубже, завернуто в тряпке, — прокомментировал я.

Человек отложил пистолет-пулемет на край ствола, это вышло у него как-то очень по-свойски, и достал тряпку. Положил поверх рюкзака, развернул. Крылатый гордец явился на свет. Потемневший, но от этого еще более живой. Раскинувший сильные крылья, в вечной атаке. В комнате словно что-то тихо прошелестело. Ритмичный стук, — это походный строй легиона печатал шаг. Дальний гул — отгремевшие тысячи лет назад битвы. Человек смотрел на Орла. Орел смотрел на человека.

— Как мне обращаться к вам, сеньор? — Прерывая молчание спросил монах.

— Лео, — представился я.

— Вы русский.

— Я русский.

Сзади скрипнула дверь. Я обернулся. Вошел молодой монах, примерно моих лет, закрыл за собой дверь. Встал у неё. Тоже, резкий.

— Одна машина, — четко доложил он. — Больше никого нет. На наблюдательной площадке наши люди. Местность чистая. Машина… — тут он на секунду замялся. Это Машина Марко, Джузеппе и Бруно.

Человек за столом коротко кивнул.

— Спасибо Гвидо. — Он снова посмотрел на меня. — Расскажите, сеньор.

Похоже он всегда выбирал самые короткие и простые фразы.

Что против этого возразить? Я рассказал. Кратко как мог, с самого начала. Крым… Старый Храм… Гибель Джузеппе… Плаванье… Захват Бруно… Гибель Марко, и свой путь сюда…