Золотой мальчик

— Да, — кивнул, подтверждая мои догадки, участковый. — Одного из них я видел здесь раньше, да и второго, кажется.

— Это, кажется, Слон и Блин, — так они между собой перекликались в подвале.

— А где мальчик, Михаил Андреевич? — спросил штатский.

— Мальчик ушёл с Соколиком. У них там какие-то свои разборки, он отнял мальчика у Слона и Блина. Ушёл коллектором, как ты меня привёл.

— Где выход? — резко спросил штатский.

Я повернулся, ориентируясь, и заметил отчаянные гримасы участкового. Скосился осторожно в ту сторону, куда он отчаянно показывал глазами, и замер.

Из подъезда, где мы спускались в коллектор, выходило моё пальто. И я мог спорить на что угодно, что знаю, кто в нём находится. Нет, Соколик что-то слишком находчив и смел для бандита. Что-то в нём есть странное. А уж такой смелой наглости я у бандитов не встречал. Он шёл через двор, заполненный вооружёнными до зубов бойцами, одетый в моё пальто, которое было ему несколько великовато, ведя за руку мальчика, точно рассчитав, что в такой суматохе его единственный шанс уйти — это вот так, в наглую. Именно так его и не заметят. У него не было ни одного шанса. Он придумал единственный. Это был профессионал, или законченный псих. Но для психа это было слишком точно психологически.

Я, старый волк, прошедший и видевший такое, что другой за всю жизнь не увидит, не смог бы на его месте лучше сообразить, что же мне делать и на что решиться. В эти минуты огня, смерти, страха, ярости, дикого нервного напряжения никто даже не подумал подойти к идущим через двор мужчине и мальчику, которого не тащили за руку, а спокойно шедший рядом с отцом и о чём-то с ним разговаривал. Кто бы мог даже представить себе, что это идёт похищенный мальчик. Я не мог ни на что решиться, а они уходили, оживлённо о чём-то беседуя.

Поднять сейчас тревогу, закричать, значило навлечь на мальчика смертельную опасность. Двор был полон разными людьми, и любой сигнал, что во дворе бандит, мог вызвать беспорядочную стрельбу, что грозило в первую очередь жизни мальчика.

Я поймал удивлённый взгляд штатского, который стал быстро смотреть, куда это так я так вытаращился, что не слышу его. Я показал рукой в сторону подъезда, откуда вышел Соколик, и второй штатский, помоложе, рванул туда, на бегу выкликая бойцов.

А я оглядывался, искал глазами человека, который только один мог дать мне шанс найти после мальчика. Я с большим трудом отыскал его взглядом и очень порадовался этому, значит, Соколик, у которого нервы напряжены до предела, и который весь сосредоточен на том, чтобы не сорваться и не побежать, не дёрнуться, не сделать лишнего движения, тоже не обратит внимания на малоопытного сыщика, но малоприметного самого по себе Артура, который колобком катился за ним, словно приклеенный, ловко выкручиваясь среди бегущих в разные стороны людей с оружием, пожарными шлангами, носилками, каким-то барахлом. Его все пихали, отталкивали, и никто не обращал внимания. А он упрямо следовал за Соколиком и мальчиком, не приближаясь к ним вплотную, но и не выпуская их из вида.

— Дорого нам ваша самодеятельность обходиться, — кивнул на сумятицу во дворе штатский.

— Это не моя самодеятельность. Я при всём желании такое устроить не смог бы. Я и был-то, собственно, один, можно сказать. Да ещё вот участковый.

— А кто же тогда весь этот тарарам устроил?

— Бандиты приехали между собой разбираться, а тут ОМОН областной, неопытный, командира сразу же убили, когда он к бандитам побежал, выяснять кто такие. Думал, наверное, что ФСБ, или ещё кто из спецслужб. Кто же знал, что бандиты разборки тут устроят. А там и начался слоёный пирог: бандиты своих штурмовать полезли, двери взорвали, ОМОНовцы следом за ними ворвались, там и пошла сеча, все друг в друга и во всё, что шевелится. Это как я понимаю, а уж когда вы подъехали, я не видел.

— Мы тоже не лучшим образом выступили, — помявшись, признался штатский. — Эти раздолбаи ОМОНовцы всем кагалом в подвалы свалились, даже охранения толком не оставили, ну и мы на них сверху. В общем такую мясорубку в подвале устроили, не приведи бог. Пока разобрались…

Тут он отвлёкся, ему махали от подъезда: выводили кого-то из подвала. Штатский побежал туда, а я тронул за плечо участкового:

— Ты, Павел Кириллович, держи мою визитку, там все мои адреса и телефоны, если спрашивать будут, а мне надо тут отлучиться в одно место.

— Что, уже не доверяешь, Михаил Андреевич? — осуждающе вздохнул участковый.

— Почему так решил?

— А разве нет? Это потому, что я в милицию позвонил? Так я хотел, как лучше…

— Я на тебя зла не держу. Ты свой долг исполняешь, только и головой думать не забывай. Она же не только для того, чтобы фуражку на ней носить.

— Кто же знал…

— Я знал, и потому предупреждал тебя, чтобы ты никуда не сообщал. Такие операции кончаются всегда плохо, а уж если за дело берутся полуспециалисты…

Я повернулся и поспешил к подворотне, ведущей на улицу. Там всё было оцеплено, царил полный порядок, в отличие от хаоса во дворе. Ко мне направились двое в камуфляже и масках.

— Предъявите, пожалуйста, документы, — потребовал один из них.