Золотой песок времени

— Да что же это такое?! — вдруг выкрикнула завучиха. — Как она могла, эта женщина? Бросить ребенка?! Кинуть ребенка — на рельсы?! Поразительный по своей жестокости поступок! Даже звери так не поступают! Эта женщина не заслуживает звания человеческого существа!..

— А то е був у нас одна дывчына, — начал хохол эпически, — шо…

Девушка решительно пресекла вдруг разгоревшийся базар:

— Младенца следует доставить в больницу. Немедленно.

— На конечной станции нас будет ждать «Скорая», — неуверенно молвил машинист Паранин. — И милиция.

— Когда конечная?

— В двадцать два тридцать семь.

— Через полтора часа? Нельзя столько ждать. Ребенка надо в больницу — срочно.

Повисла неловкая пауза. Народ переглянулся.

Девушка проговорила:

— Я отвезу ее. Сойду на следующей станции.

— Как сойдешь?! — воскликнул железнодорожник. — Не положено, по инструкции.

— Мы теряем время.

— Дак ведь это ж целое расследование! — воскликнул машинист. — Дело! Уголовное!.. Милиция будет, врачи… Почему тормозили? А мы с Иванычем что скажем?! Ребенок на путях? А где он, ребенок?

— Вы знаете, какое тут может быть дело? — я решил поддержать девушку. Не только потому, что новорожденная выглядела плохо (хотя она и правда неважно выглядела), а потому, что моя девушка явно нуждалась в защите. — Неоказание помощи больному, статья сто двадцать четвертая Уголовного кодекса, лишение свободы до трех лет. По этой статье нашего врача и посадят.

Я кивнул в сторону девушки и обвел присутствующих тяжелым, особым «ментовским» взглядом, особо задержавшись на Паранине. Тот отвел взор и поник головой.

— А еще, — решил добить его я (Уголовный кодекс я знал, как «Отче наш», еще со времен учебы в Высшей школе милиции), — есть статья сто двадцать пятая УК. Оставление в опасности. Карается исправительными работами на срок до года. По ней мы все пойдем, а вы, — опять я уставил тяжелый взгляд в машиниста, — отправитесь на нары первым.

И тут Паранин, конечно, сдался.

Поезд стал понемногу сбавлять ход. Девушка снова запеленала кроху и взяла ее на руки.

— Я выхожу, — твердо молвила она.

Мне очень нравились такие девчонки — в хорошем смысле деловые. Неужто она и вправду суждена мне судьбой?

Поезд стал тормозить. Юная врач несколько беспомощно обвела нас взглядом. Столпившийся вокруг народец поспешно опустил глаза. Никому не хотелось отрываться от своих новогодних планов — даже ради крошечного ребенка, чудом спасенного. Мне показалось, что вопросительный взор задержался на мне дольше, чем на прочих статистах.

Я твердо произнес:

— Я поеду с тобой.

И заметил, как лицо ее просияло. Я надеялся, она обрадовалась не только тому, что в компании с крепким мужчиной будет не так страшно добираться среди ночи до неведомой лечебницы, но и тому, что ее спутником стану именно я.

А мне стало решительно наплевать и на моих друзей, и на неведомую Леру, что ждали на даче в М.

…Мы сошли с поезда на ближайшей станции. Я видел, что все смотрят на нас в окно: и машинист, и мужик в галстуке, и хохол, и экс-завучиха. Они отправлялись навстречу новогодним празднествам. Машинист дал нам короткий прощальный свисток. Электричка хлопнула дверями и отчалила. Мы остались одни на платформе.

И показалось, нас на свете только трое. Мужчина, женщина и ребенок.

Снег повалил вовсю. Пушистые хлопья засыпали воротник пальто девушки, ложились поверх одеяла, в которое была завернута малышка. Моя спутница крепко прижимала младенца к себе. Электричка отшумела, исчезла за снежной пеленой, а потом и звук ее стих.

Девушка стала оглядываться вокруг, обозревая станцию. Мне здешние места также были неведомы.

— Пошли, — сказал я. — Раз есть станция — значит, есть люди. Раз есть люди — значит, есть такси.

Девушка слабо улыбнулась.

— Хотелось бы все-таки поспеть до Нового года.

— Кто тебя ждет? — спросил я — конечно же, не без задней мысли. Сердце мое замерло. Вдруг она скажет: «Друг». Или того хуже: «Муж». Тогда — все пропало.

Или, вернее, не все: просто моя задача усложнялась на несколько порядков. Ведь отступаться я все равно не собирался: будь у нее сердечный друг, и даже муж, и даже дети. Она поразила меня в самую первую минуту знакомства. За прошедшие минут пятнадцать чувство мое к ней, казалось, только росло. Надо же, а я не верил в любовь с первого взгляда!

Эти мысли одновременно с сердечным сжатием пронеслись в голове в то короткое мгновение, пока девушка, наконец, не ответила: «Меня ждут друзья» — и сердце мое всколыхнулось радостью. Друзья — не муж и не бойфренд. Значит, мои шансы растут.

— Нам туда, — указал я на площадь, раскинувшуюся подле последнего вагона электрички.

Мы спешно пошли, почти побежали к очагу цивилизации.

Бетон платформы промерз и был скользким. Чтобы девушка не упала и не уронила свою драгоценную ношу, я придерживал ее под руку.

Площадь оказалась почти пуста. Какие-то синие тени маячили у наглухо заколоченных стальными щитами ларьков. По пустым прилавкам мини-рынка гуляла поземка. У края площади дежурило две машины. Одна из тачек постукивала движком. В салоне виднелись два мужских силуэта.

Не сговариваясь, мы бросились к ним.