Золотой пленник

— На казенном дворе, господин капитан, нас каждый день заставляли таскать каменные блоки, наперегонки.

— Вы что-то строили?

— Нет, просто ради забавы сержанта Гудьира и его приятелей. Они заставляли нас бегать все быстрее, а тех, кто падал, приканчивали палками.

— И много приканчивали?

— Одного-двух человек в день, господин капитан. Несколько раз мне по голове доставалось палкой и я терял сознание. Думаю, в один из этих разов все и случилось. Память потерял.

— Но ведь что-то ты помнишь?

— Да, господин капитан, сэр, помню, как меня зовут и то, что я из Гудбурга. Наверное, там остались мои родители...

Войдя в роль, Питер шмыгнул носом.

— А может, у тебя там дядя? — бросил капитан пробный шар.

— Дядя? — переспросил Питер. В его глазах было столько неподдельного удивления, что фон Крисп отступил.

«Тем лучше — нет нужды его убивать, если случится стычка с карсаматами, постараюсь перевести подозрение на него».

— Хорошо, Фонтен, вижу, что ты честен со своим командиром. Иди обедать, можешь сказать, что это я тебя задержал.

— Спасибо, господин капитан, сэр! — искренне обрадовался Питер.

— Да, и возьми вот это. — Капитан пододвинул к краю стола оловянное блюдо с жареной бараниной.

— Так много, сэр! — поразился Питер.

— Ничего, угостишь товарищей, как-никак на поле боя Первая рота станет моей гвардией. Если я лишний раз подкормлю вас, будет лучше для дела. Пустое блюдо отдашь повару.

— Благодарю, господин капитан, сэр!

Возвращение Питера восприняли с радостью, а неожиданный подарок, спрятанный под рогожей, привел обитателей шатра в восторг. Самые большие куски достались Питеру, Крафту, Густаву и Спиросу, но остальные тоже получили хотя бы по ребрышку с кусочком мяса.

Обед удался на славу.

— А за что тебе такие почести? — поинтересовался Густав так громко, что замокли все в шатре.

— Это не мне, это всей роте почести, — начал изворачиваться Питер.

— А с чего это с тобой капитан решил поговорить? — поддержал Густава конопатый Витас.

— Я напоминаю ему кого-то из родственников, — стал сочинять на ходу Питер, одновременно приканчивая свою порцию баланды. — Но расспрашивал он о вас.

— О нас? — немного испугался Густав.

— Не о тебе, конечно, а о всей роте, дескать, как боевой дух и не кажется ли мне, что кое-кого следует оставить в лагере.

— А ты чего?

— Я сказал, что наши — молодцы и все, кто вырвался из рук Гудьира, крепкие ребята.

— Так ты и про порядки в Датцуне рассказал? — спросили из дальнего угла.

— Капитан спросил — я рассказал, такому не соврешь.

— Это точно, такому бы я поостерегся врать, — согласился Витас.

66

Отвоевав очередной день в учебном лагере, уставший фон Крисп ехал домой. От лейтенанта Горна он благополучно сбежал, сегодня не было сил выслушивать его глупые вопросы, хотя вчера — да, приходилось поддерживать беседу в уплату за трехдневное прикрытие. При этом лейтенанту хватало деликатности не расспрашивать, куда и зачем ездил капитан.

Подъезжая к Хаски, фон Крисп потянул носом, вдыхая ароматы очагов и запах свежего молока: неподалеку жил молочник, а при нем, как рассказывал слуга, имелось восемь коров.

Капитан отбросил все невеселые мысли, решив сегодня отдохнуть — попить травяного отвару, который так хорошо удавался Корнелию, почитать книгу — пара штук каких-то валялась на дне вещевого сундука.

Заехав во двор, он не увидел обычно встречавшего его Корнелия и начал сердиться. Должно быть, после участия в деле совместно с хозяином слуга разленился.

«Пора напомнить мерзавцу, кто он таков», — решил капитан и толкнул дверь.

То, что в доме неладно, он понял не сразу — сначала поразился странному виду Корнелия: тот стоял у дальней стены с широко раскрытыми глазами, потом в нос ударил резкий запах — смеси лошадиного и человеческого пота.

«Карсаматы!» — успел подумать фон Крисп, прежде чем они посыпались на него, словно горох, — с мебели, из-за печи, выскакивая из-под столов и лавок.

Капитан схватился за рукоять меча, но на руке повисли пятеро, другой рукой выхватил кинжал, но и тут перехватили. Бросившегося спереди карсамата фон Крисп встретил головой в лицо, второго — сапогом в пах, однако получил по голове плетью со свинчаткой, и перед глазами все поплыло.

Его ударили еще несколько раз, и он повалился без чувств.

Когда очнулся, обнаружил, что сидит на коленях, руки схвачены за спиной кожаным ремешком, а перед ним обутые в мягкие сапоги ноги карсаматов.

— Что, не ожидал, шакал-сабака, нас встретить? — спросил тот, сапоги которого были с серебряной вышивкой — знак сабдая, что-то вроде сержанта в карсаматском войске. Капитана схватили за волосы и резко рванули вверх, жилы на шее натянулись, в руках сабдая блеснул нож.

«Ну вот и все», — подумал фон Крисп и затаил дыхание, однако разговор продолжился.

— Удивлен, шакал-сабака, что быстра нашли?

— Это вас Теллир послал? Посчитал, что много мне заплатил? — Фон Крисп усмехнулся и тут же получил кулаком в лицо, потом ногой в солнечное сплетение. Дыхание перехватило, перед глазами поплыли красные круги.

— Ты ведь знаешь, шакал-сабака, что эрмай убит!