Читаем Золотой Рыбк полностью

На жаль, проявились и некоторые неудобства. Хоть Павел и не стал ближе к

святым. Скорее к более спокойным и немного мудрым. Но стал отдаляться от

некоторых из своих товарищей. Как то сам ритм общения и темы развлечений

перестали радовать. Внутри развернулся душой к другим. Может быть и не к

столь ярким, но более приязненным.

Ну а туманы. Как там с ними.

Павел на них по-детски злился. Чуток побаивался. И совсем не скучал по тому

времени, когда медитировал в серой влаге. В душе немного ощущалось, что скоро

будет новое и сказочное. Что даст заряд и интересный смысл в жизни.

Ну а в церковь Павла все же тянуло. Не на службы. Так, постоять перед иконами,

поразговаривать с кем-то чистым, который был изображен там.

И, видимо, какой-то из его разговоров про беспокойство, про чудо в тумане, был

сверху услышан.

Вы будете смеяться, но тогда был очень туманный день. Павел вышел из

полупустого храма и решил немного постоять в церковном дворике. Он задрал

голову и немного заворожено смотрел на золоченую луковицу купола.

Неожиданно-добрый, а не, как обычно, величественный вид, реально

умиротворял Павла.

- Я тоже люблю отсюда смотреть на купол, - женский голос справа немного не

испугал, а встряхнул.

Это была черноволосая девушка в платочке с большими карими глазами.

- Вы какие-то псалмы в этом месте читаете, - полюбопытствовала она у Павла. –

или просто созерцаете.

- Да не спец я в молитвах, - признался он. – даже вынужден признаться, совсем к

ним не приучен. Ищу чего то другого, что наполнило бы светлой силой, а не

покоем и умиротворением. Пока тянет сюда. Может в красоте этого храма что-то

меня подвинет.

- Не знаю как насчет наполнения светлой силой, но есть интересный способ

поубирать темную слабость. – сказала девушка каким-то неподобающим этому

месту томный голосом. - Возможно, тогда глаза и сердце откроются для сияющего

вокруг нас.

Павлу, даже, стало немного дискомфортно от возможного варианта развития

беседы в таком духовном месте.

Может быть, всего то такой у нее тембр голоса. Игривости у девушки особо и не

было. Напротив.

- Если традиционный путь к церкви у Вас сразу не пошел, - задумчиво стала

говорить девушка, - попробуйте что-нибудь не самое распространенное. К

примеру, «отче наш» выучите на языке, на котором ее впервые произнес

Христос. Возможно, и кое-что в душе заиграет по-новому.

- Спасибо, - ответил Павел. И, взглянув в сторону, где только что стояла

девушка, уже никого и не увидел.

В интернете нашел таки «отче наш» на арамейском. Сперва читал вслух с

бумажки, со временем выучил. И прислушивался к своему сердцу, как от именно

такого произнесения священных слов, он начнет меняться.

И, хотя, по правде говоря, Павел произносил шепотом священные тексты скорее

как магические заговоры, чем как средство усиления духовной практики,

ощущение того, что он обретает латы силы веры, как у крестоносца,

воодушевляло его.

Появилось ощущение радости и мощи. Достаточно мягкой, чтобы разбрасываться

энергией по сторонам, но снимающей внутри страхи и глупости.

Видимо опыт и возраст уже не позволяет мешать мудрости долго тупо радоваться

простой жизни. Все же, одним добрым опять туманным утром как нечто

встряхнуло Павла.

Шел он по туманной дорожке слегка посмеивавшись прошлому увлечению

медитациям во влажной мгле. Попутно пытался себя убедить, что не гордыня в

его сердце растет, а простое человеческое самодовольство. И тут, неожиданно

мысль – а сказка где. Почти как слоган в рекламе. Даже, от осознания этой

простой идеи, в жестком недоумении, остановился.

И действительно, что в его довольной жизни есть такое, что отличает от

остальных. Где маленькое, личное чудо. Где свой чудесный момент,

индивидуальный праздник, который подтверждает, что он, Павел, не один из

винтиков общества. А еще и кто-то особенный. У которого своя забава в реальной

сказке.

И тоска в сердце как будто разбудила. Тоска взрослого ребенка, что сказок уже

нет и Дед Мороз не настоящий. Нет, все-таки есть. Это я не про Санту. Я про

чудо, которое рядом нет-нет и проявится, и про сказку, с которой в душе жить

имеет смысл.

Через месяц опять был туман. Опять тоска. Опять взгляд на свою суету как на

тупое повторение чужих игр. И ощущение, что может быть в духе своем, он опять

не там. Поиски без опытного наставника очень уж часто уводят в тупик.

И, если уж профессионалы от опиума для народа, попадались не самые лучшие,

то будем настойчивы в призыве к Творцу – «веди нас по дороге прямой, по той

что для облагодетельственных, а не под гневом твоим».

Все таки, сказка тумана Павлу дана была не просто так. Нужно-таки к ней

вернуться. Может и другим человеком. Но вернуться обязательно.

Тонтры

Это был когда то, при советской власти, неплохой дом отдыха. И ничего, что

одноэтажные корпуса немного формой напоминали конюшни. Зато чистенько и

сытно кормили здоровой пищи.

Природа окружала премилая. И речушка и лужайки, а вокруг склоны гор,

поросшие хвойными деревьями. Воздух чистый, аж звенит. Но через пару дней

пребывания у тех, которые слишком любят смотреть по сторонам, или

подзаряжаясь светом природных красок, или попросту со скуки, начинает давить

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза