Золотой след

В этот момент она подняла колено, и он поймал себя на мысли, либо в голень ему вонзится высокая тонкая шпилька, либо в ногу, но он не хотел получить ни того, ни другого, поэтому резко отклонился назад, сбив ее с ног. Она издала сдавленный, сердитый вскрик, согнувшись в его руках, но он удержал ее, чтобы она не грохнулась на пол, выпрямился, передвинув ее нижнюю часть тела в сторону, сделав два шага к своему дивану. Он сел, маневрируя ею у себя на коленях, когда она откинулась назад, ее бедра и ноги взлетели вверх, пытаясь вырваться из его рук, но он упал вместе с ней, перекатившись через нее, она оказалась на спине на диване, а он — сверху.

Он придавил ее весом своего тела, зажал ее ноги своими ногами, чтобы вывести их из строя, сжал ее запястья, прижимающиеся к его груди, приподняв ее руки вверх, прижав ее руки к дивану с боков от ее головы. Его вес оказался решающим. Он знал, что весит слишком много, но все же выбрал правильную стратегию.

Она поняла его намерения и перешла к словесной битве.

— Слезь с меня!

— Нет, пока ты не успокоишься.

Ее глаза встретились с его глазами, спина изогнулась, она зашипела:

— Слезь... с... меня!

— Успокойся, Ракель.

— Пошел ты, Лэйн! — закричала она.

Лейн замолчал. Он почти никогда не слышал, чтобы у Мими внизу орали, но, с другой стороны, люди обычно не орут во всю глотку, заказывая кофе.

Она тоже молчала пять очень долгих секунд.

Потом заявила:

— Ты меня хочешь раздавить.

— Я буду лежать на тебе, сладкие щечки, пока не буду уверен, что ты больше не захочешь со мной драться.

— Перестань называть меня сладкие щечки, — прошипела она.

Он приблизил свое лицо к ней и прошептал:

— Рокки, у тебя щечки. На одной из них одна ямочка, на другой — две, и ты должна знать, что я помню, насколько они обе милые.

Он хотел шокировать ее или, по крайней мере, застать врасплох.

Но у него не вышло.

— Я тебе не верю!

— Рокки…

— Ты невероятен! — повторила она с легкой поправкой.

Его руки крепче сжали ее запястья.

— Послушай меня…

— Нет! — отрезала она. — Ни за что, придурок. Слезь с меня!

— Послушай! — рявкнул он ей в лицо, она замолчала и уставилась на него. — Остановись и подумай секунду: то, что только что произошло, было лучше.

— Да? В какой части? Что ты разрушил мой план? Ты шлепнул меня по заднице в месте, где работает мой брат? И ты ввел в заблуждение Колта и Салли, значит, Мерри и папа узнают об этом, если уже не узнали?

— Лучшее было ничего из этого. А в той части, где Ратлидж думал, что знает, что происходит, теперь уже не так чертовски уверен в этом.

Это заставило ее замолчать на секунду, прежде чем она спросила:

— О чем ты?

— Если ты приказал шесть недель назад застрелить мужчину, то этот мужчина не заявит тебе, что он сейчас счастлив от этого, что в него всадили пули, и он готов ради такого счастья принять еще столько же.

Его заявление она встретила молча. И молчала она достаточно долго, и Лейн понял, что ее молчание было не просто положительным, а типа согласия с ее стороны. Потому что теперь они заставили Ратлиджа гадать, что это было, и вместо того, чтобы Рокки загнала Мерри, Дэйва и Лейна в угол, заставив молча наблюдать за планом Рокки, черт возьми, Лейну все же удалось загнать Рокки в угол, и теперь она должна была следовать, черт возьми, тому, что скажет ей Лейн.

За то она будет в безопасности. Она может как бы подружиться с Ратлиджем, возможно он не раскусит ее и не поймет, что она что-то замышляет против него, но вряд ли он поделится с Рок какой-то информацией, но ей не будет угрожать опасность. А действия, которые предпримет Лейн и Мерри удержат ее на расстоянии, в безопасности, пока Ратлидж будет выяснять, что еще затеют Лейн или Мерри, Рокки будет отвлекать его внимание, предоставив Лейну свободу действий. И, наконец, все это означало бы, что Рокки будет думать, что она осуществляет свой якобы план под контролем Лейна, хотя на самом деле никакого плана она осуществлять не будет, кроме как прикрывая Лейна и Мэрри.

Поэтому он принял решение.

— Мы будем работать вместе над этим делом, — сообщил он ей.

— Работать над чем?

— Над Ратлиджем — ты и я.

Глаза у нее стали огромными, а губы приоткрылись.

К черту все, этот ее взгляд был таким чертовски милым.

Потом она переспросила:

— Ты и я будем работать над Ратлиджем?

— Это единственное, чего он не ожидал, что мужчина, которого он приказал убить, вдруг заявит ему о вернувшемся счастье воссоединения с бывшей, когда женщина этого мужчины сделает то же самое.

Ее широко раскрытые глаза прищурились.

— Мы не воссоединились.

— Ну, Ратлидж этого же не знает.

— Это…