Золотой стриж

– Ты не можешь приказывать моему теневому помощнику, – утомленно сказал Кадет и потер грудь. – Это даже ощущается… неприятно. Я тоже чувствую, мы ведь связаны. Как щекотка. Прекрати это.

Но пса он не оттащил – может, в глубине души надеялся, что сработает, да и сам монструм не убегал.

– Смотри, это же я, помнишь, сколько раз ты меня за ногу кусал? Мы знакомы, я не чужой, – продолжал ворковать Нил. Его это, как ни странно, успокаивало – в мертвом лесу, где не было слышно ни ветра, ни зверей, приятно было посмотреть на животное, пусть и ненастоящее. – А когда ты найдешь купол, представь, как тебе будет… – Он осекся. Хорошо? Приятно? Ястребы таких словечек не признают, но должно же им быть знакомо удовлетворение от сделанной работы. – Каким ты будешь храбрым, успешным псом.

Сияние на ладони разгоралось ярче, но от собаки не отражалось, тьма поглощала свет полностью. Монструм еще какое-то время смотрел на Нила, потом обнюхал его руку и потрусил в лес, сначала нехотя, потом – все быстрее. Кадет удивленно пошел следом, не глядя на Нила, чтобы не пришлось говорить: «Ты был прав».

У Нила по-прежнему светились руки, и это оказалось очень удобно, теперь он хотя бы различал, куда наступает, и не боялся на каждом шагу сломать ногу. А вот Кадет от света отворачивался, как будто в полной темноте ему удобнее идти. И веревку, гад, не выпустил и не ослабил: два шага, дальше не отойдешь.

– Я понял, почему их не использовали, чтобы искать купол, – пробормотал вдруг Кадет. – Не было образца золотой магии.

«Да вам это просто в голову не приходило, умники», – подумал Нил, но вслух ничего не сказал.

Минут через пять пес остановился и начал лаять на что-то невидимое. Сердце у Нила забилось чаще. Похоже, пришли.

Он повернул свою руку ладонью вверх и дунул на нее, сдувая золотые крупинки. Они не упали – налипли на воздух и так замерли. Он коснулся ладонью этого места и почувствовал что-то тонкое, почти бестелесное, на ощупь – как теплая паутина. Стоило надавить сильнее, и ощущение пропало, но отпечаток руки по-прежнему не осыпался и не гас, показывая границу, отделяющую золотые земли от тех, где даже лес скоро загнется. Но как туда попасть?

Монструм лаял все громче, и Кадет подхватил его на руки, зажимая пасть. Наверное, боялся, что они привлекут чье-то внимание на другой стороне невидимой стены. Этот участок леса на вид ничем не выделялся, но ветер, которого Нил не чувствовал с тех пор, как вышел за Изгородь, вдруг накрыл волной, всколыхнул все деревья разом. В шелесте хилой, сухой листвы можно было различить шепот, и это было так странно, что Нил решил уточнить, не сходит ли он с ума.

– Слышишь? – выдохнул он, чувствуя, как мурашки ползут по шее.

Кадет непонимающе нахмурился, и Нил закрыл глаза, прислушиваясь к голосам, едва различимым, будто ветер нес их издалека. Всего одна фраза, повторяющаяся снова и снова: «Добро пожаловать живым». Нил забарабанил пальцами по губам и барабанил минут пять, но если эта фраза и должна была подсказать ему, как попасть внутрь, у нее не получилось.

А потом голос листьев вдруг прибавил кое-что еще, будто смирился, что имеет дело с болваном и надо подсказать ему яснее: «Подобное подобному под стать. Чтобы войти, достаточно сказать».

Да уж, спасибо, вот теперь все ясно. Сказать что? Нил постучал себя кулаком по лбу, пытаясь сосредоточиться. Ему не хотелось даже себе в этом признаваться, но двигало им сейчас не благородное желание кого-то спасти, а жажда рухнуть на какой-нибудь теплый матрас, который обязательно найдется в землях волшебства, и там заснуть.

– Я золотой стриж, – попробовал Нил, обращаясь к отпечатку ладони, висящему перед ним. – Я друг. Золотой купол, проявись.

Ха. Как же! Думай, думай. Защита от Ястребов, приветствие для своих. Ответ не должен быть логичным, Весна же сказала, логика – это неважно.

Нил выпрямился. А еще она сказала: «Желания – основа магии». Анима – это сама жизнь, а жизнь состоит из желаний: благородных или глупых, простых или невыполнимых. Ястребам от этого аж противно: для них важно только задание сверху, хотеть – постыдно.

– Хочу попасть внутрь, – твердо, спокойно сказал он. Не сработало. Значит, надо сформулировать по-другому. – Хочу увидеть купол.

Ничего не изменилось. Кадет раздраженно хмыкнул.

– Я хочу домой, – брякнул Нил.

Он даже не уверен был, что его дом именно здесь, – но у магии, похоже, было на этот счет свое мнение.

Золотая стена проявилась прямо из воздуха, вспыхнула так, что Нил чуть не ослеп. Она покато уходила вверх, и волны жара не давали разглядеть, что на другой стороне, – а на этой осветили лес до последней травинки. Нил хотел коснуться стены, но не смог – она сияла слишком ярко, дышала жаром. Магия невероятной силы, созданная кем-то могущественным, кому Нил и в подметки не годился.