Золотой стриж

Нил покосился на Кадета, проверяя, насколько крепко тот держит веревку. Держал, но как-то рассеянно, не отводя затравленного, остановившегося взгляда от купола. То, что золотая магия не просто существует, а существует в таких количествах, видимо, поразило его до глубины души. Монструм стоял рядом – не прятался, не выл, смотрел молча, вытянув морду к стене.

Нил был любителем простых решений и недолгих раздумий. Он постарался как можно сильнее почувствовать надежду, вопреки всему, как тогда, у Изгороди, когда он много-много раз подряд верил, что сможет выйти. Золотая стена горела так, будто сожжет до углей, стоит только приблизиться, но она ведь соткана из того же, что есть в нем: из анимы. А значит – ни страха, ни сожалений. Нил зажмурился и сделал шаг вперед сквозь пылающую золотую завесу, стараясь не думать ни о чем плохом.

И все получилось.

Кадет подскочил и уставился на обрывок теневой веревки в своей руке. Он не думал, что все произойдет так быстро, наверное, ждал, что Нил будет творить какие-то заклинания, но тот сделал всего одно движение, и теперь было уже поздно: золотая магия такой силы легко пережгла веревку, когда Нил шагнул вперед.

Стена, которая снаружи казалась такой горячей, просто окатила Нила приятным теплом и сомкнулась за спиной.

На другой стороне не было ничего сверхъестественного, такой же лес – вот только этот лес был здоров. Те же деревья, но с яркими зелеными листьями, трава – без некрасивых сухих проплешин, запахи ярче, звуки громче. В лесу щебетали и ворчали какие-то живые существа, ветер мягко ерошил листья, и в их шелесте угадывались все те же слова: «Добро пожаловать живым». Несколько секунд Нил просто стоял, вдыхая запах ночи и влажной травы, летний, настоящий. Кадет что-то кричал, но слова доносились нечетко, будто издалека. Монструм скулил так, будто его убивают, бросался на стену всем телом и отпрыгивал.

– Извини, дела ждут, счастливо оставаться, – весело сказал Нил и, подумав, прибавил: – Господину Черепу привет.

Кадет швырнул в его сторону что-то черное, и Нил инстинктивно дернулся, но теневое заклинание растеклось по стене и испарилось. Отсюда купол выглядел другим – не огненным, а мягко-золотым, как солнечный свет на закате. Кадет ударил в стену кулаком и с шипением отдернул руку. Видно, чтобы пройти сквозь купол, нужно, чтобы в тебе была золотая магия – простая и, как сказал бы сам Кадет, логичная защита от Ястребов.

Нил удовлетворенно вздохнул. С караваем его тут не ждали, но ничего, не пропадет. На этой стороне он чувствовал себя по-другому: усталость притупилась, даже дышалось как-то слаще.

– Подожди. – Кадет подался ближе к стене. Он не видел Нила, не мог поймать взгляд через огненную стену и просто замер, глядя в пустоту. – Я… Прошу, возьми меня с собой.

Нил уставился на него сквозь тонкую золотую дымку. Он понимал: надо уходить, скрываться как можно быстрее, ничто его тут не держит, – но все равно спросил, прежде чем успел приказать себе заткнуться:

– Ты в своем уме? Серьезно думаешь, что я настолько тупой?

– Меня уничтожат, если я вернусь. Прекратят мое существование. Мои запасы Тени передадут в хранилище, без них тело сразу иссякнет. – Кадет сделал движение рукой, будто хотел коснуться стены, и остановил себя. – Я не выполнил приказ. После этого оставлять меня в живых…

– Контрпродуктивно? – вырвалось у Нила. – Просто скажи: «Я не хочу умереть».

Кадет поморщился. Ястребам не полагалось «не хотеть».

– Слушай. – Нил заговорил с ним медленно, как с тупицей. – Мы враги, не забыл? Вы уже испортили все, до чего дотянулись ваши мерзкие когти, и я не дам вам испортить еще и это. Прощай, не поминай лихом, я ухожу.

– Стой! – Кадет пытался подобрать логичные доводы и не мог. – Я хочу сюда попасть. Мне это нужно. Прошу тебя.

Кадет держал лицо, зато монструм скулил и скреб землю, дергал ушами. Ему было страшно. Даже если это просто тьма в форме собаки, она выглядела испуганной, и Нил был бы и рад позлорадствовать, но почему-то не мог.

– Не убьют тебя, – неуверенно сказал он. – Накажут как-нибудь, но убивать-то зачем? Ты ж не виноват, что я такой великий и могучий.

– Отдельная жизнь не имеет значения по сравнению со славой Империи. Моя смерть – это не личное наказание, – пожал плечами Кадет. – Это пример для остальных, чтобы помнили, как важны нужды Империи. У нас всегда так делают, но мне… Я предпочел бы этого избежать. Пожалуйста. Я… Я прошу.

Голос у него сорвался.

«Да чтоб тебя», – беспомощно подумал Нил. Он знал, что это притворство, план, хитрый трюк, чтобы заставить его подчиниться. Кадет небось всю дорогу сюда обдумывал его поведение с теми бородачами и вот, гадина, пришел к выводам. С другой стороны… Нил вообразил себя на месте Кадета: как он возвращается к Господину Черепу и говорит, что провалил задание, и его передернуло.

– Ты сказал тем людям, что ищешь место силы, чтобы всех спасти, – продолжал напирать Кадет. – Ты и сам пойдешь туда же, куда надо мне. Просто возьми меня с собой.