Золотой тюльпан

К счастью, обстановка за столом была менее напряженной, чем предполагала Франческа. Людольф оказался интересным собеседником, он объездил весь мир и хорошо его изучил. Франческа старалась отбросить антипатию, которую она почувствовала к нему с первого взгляда. Она изо всех сил хотела быть справедливой и оказать гостю должное почтение. Теперь Людольф был сама любезность, он постоянно спрашивал мнение девушек по разным вопросам. Этот человек был не только прекрасным рассказчиком, но и внимательным слушателем, что особенно понравилось Хендрику. Можно было без труда заметить, что гость полностью завоевал его симпатии. Хендрик уже забыл о первом неприятном впечатлении и непринужденно веселился за столом. Франческа догадывалась, что в хорошее настроение Хендрика привела настоятельная просьба Людольфа показать ему как-нибудь и другие картины, о которых, возможно, Виллем забыл упомянуть. Девушка знала, что тщеславие Хендрика будет полностью удовлетворено, если ему удастся продать картины, которыми отказался заниматься Виллем.

На десерт были поданы фрукты и имбирь. Людольф вытер рот салфеткой:

— А теперь, я думаю, самое время поговорить о моем портрете, который я хочу вам заказать, мастер Виссер.

Девушки почувствовали, что им лучше удалиться.

— Ну, это мужские дела, и мы вас покидаем, господа, — сказала Франческа.

— Мы недолго, — ответил Людольф, галантно поднявшись со стула, когда девушки вышли из-за стола.

Выйдя из комнаты, Сибилла шутливо ткнула Франческу в бок.

— Похоже, он думает, что ты будешь по нему скучать.

— Совсем наоборот, — сухо ответила Франческа.

— А ты заметила перстни у него на пальцах? — восхищенно воскликнула Сибилла. — Они меня просто ослепили!

Алетта уселась в гостиной и внимательно посмотрела на старшую сестру:

— Ведь он тебе не понравился, да?

Франческа взяла стул и села напротив сестры:

— Мои чувства очень противоречивы. Просто мне пришла в голову одна глупая мысль. Однако сейчас важно только то, чтобы они с отцом договорились. А потом пусть они решают свои дела друг с другом.

— Правильно.

Алетта понимала, что Франческа чувствует примерно то же, что и она сама. Ей тоже не понравился Людольф. Женская интуиция подсказала ей, что этот человек был лживым и неискренним. Он напоминал Алетте актера, который продолжает играть роль и после окончания спектакля.

В это время в столовой Хендрик подыскивал подходящий предлог, чтобы отказаться от заказа. Почти с самого начала он почувствовал, что Людольф был человеком умным, способным понять чувства других. Разговор во время ужина убедил его в этом еще больше.

Если бы Хендрик не был уверен в благородстве гостя, он, возможно, и поостерегся бы сразу отказать ему в его просьбе. Ведь отказываться от покровительства такого богатого и могущественного покупателя было так неразумно. По крайней мере, надо было попытаться его ублажить. Оба мужчины были настроены весьма благодушно, чему способствовало выпитое вино и обильная еда. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы укрепить только что завязавшееся знакомство.

— Я очень ценю предложение написать ваш портрет. Это для меня большая честь, гер ван Девентер. Но, к сожалению, я не могу его принять, так как мне не совсем ясно, каким образом я буду выполнять ваш заказ.

Людольф опустил глаза на салфетку, которую все еще держал в руках, а затем подчеркнуто осторожно положил ее на стол рядом с тарелкой.

— Не совсем ясно? — спросил он с явным удивлением. Затем повернулся вместе со стулом к Хендрику и пристально посмотрел на него. — Что вы хотите этим сказать, мой друг?

— Возможно, непрофессионалу это будет трудно понять. Видите ли, я отношусь к тем художникам, которые не могут работать по часам.

— Что до меня, то мой день расписан по часам.

Хендрика эти слова обнадежили. Пока все шло как надо.

— Понимаете, если я назначаю точное время для позирования, это как бы подрезает мне крылья.

Хендрик с неприязнью вспомнил о тех временах, когда он с яростью отшвыривал кисти и орал на какого-нибудь почтенного бюргера и на его невзрачную супругу, пытаясь внушить им, что настоящий художник не может приспосабливаться к чужому распорядку дня. Высокая цена, полученная за «Флору», сначала окрылила Хендрика, и он решил было взяться за портрет ван Девентера, но сейчас ему хотелось любыми путями избавиться от этого заказа.

— Если ко мне приходит вдохновение, я могу работать хоть в полночь. Но может случиться, что когда вы придете в назначенный час, у меня не будет ни малейшего желания браться за кисть. Мне необходима полная свобода. Именно так создавались мои лучшие произведения, которые я всегда буду представлять на ваш суд.

Людольф терпеливо слушал излияния Хендрика и дружелюбно кивал головой.