Золотой утенок

– Помогите, топят, убивают! – отплевываясь, прошипел он в очередной раз, когда ему позволили “вынырнуть”, но воплей драматурга никто не услышал.

– Товарищ Петров, вы протрезвели? – осторожно спросила девушка.

– Да, твою мать, да... Пустите меня, я в порядке, – заорал он.

Парамонов отпустил его. Драматург, продолжавший вырываться, шлепнулся на пол.

– Вы в порядке? – Девушка помогла Петрову подняться и привести себя в порядок. – Вас зрители ждут, спектакль окончен. Спасибо вам, меня Лариса зовут, я администратор труппы. Хотите, я вас потом за кулисы провожу, с ребятами познакомитесь?

Олег улыбнулся:

– Хочу.

– Подождите меня здесь, я его отведу и вернусь за вами, только никуда не уходите, я ваша должница.

Лариса подхватила Петрова и потащила к дверям.

Через десять минут Олег был представлен актерам. Ребята оказались умненькими, смышлененькими и страдающими, как большинство студентов, хроническим безденежьем.

– Ребята, у меня к вам небольшая просьба: пельменя одного разыграть надо. Не бесплатно, разумеется. С меня в честь вашей премьеры ящик шампанского и кое-какая закуска.

Предложение Олега ребята встретили с энтузиазмом, свойственным молодым здоровым людям.

Вечером того же дня в Дорожной больнице появилась странная делегация: трое смуглых молодых людей в одинаковых костюмах с белыми головными уборами, смахивающими на тюрбаны, которые говорили на каком-то иностранном языке, и стройная красивая девушка, говорящая на русском. На девушке было что-то похожее на сари и кимоно одновременно, на голове тоже тюрбан, только поменьше.

– Здравствуйте, – приветствовала девушка дежурную медсестру. – Мы хотели бы навестить друга, господина Капусткина, нам передали, что он лежит в этой больнице, в палате номер пятнадцать.

– Да... пожалуйста, по коридору налево, – произнесла дежурная, с любопытством разглядывая иностранцев.

Делегация нашла нужную палату, девушка постучала в дверь и, дождавшись приглашения, заглянула внутрь.

– Добрый день, господин Капусткин, – произнесла она певучим голосом.

– Заходи, заходи, чего в дверях встала! – восхищенно крякнув, оглядывая красавицу, произнёс Вован. – Вот это сервис, не успел позвонить, уже доставили.

Девушка, улыбнувшись, прошла в палату, молодые люди остались в коридоре.

– Господин Капусткин, мои хозяева преподносят вам вот этот скромный подарок и справляются о вашем здоровье, – произнесла витиеватую фразу девушка, передавая Вовану корзину, полную апельсинов, бананов и других экзотических фруктов.

– Жрать потом будем, а сейчас в постельку, – выхватив из ее рук корзину, заявил Вован, опрокидывая девушку на кровать.

– Господин Капусткин, вы меня не за ту приняли, я переводчица! – вырываясь, закричала девушка.

– Мне какая на хрен разница, переводчица, налетчица, главное, чтоб профессионалка...

– Убери руки, урод, – отбиваясь, завопила переводчица, – к вам делегация из княжества Даун-Лохунг, а вы...

– Не понял, – почесывая шишку на лбу, отозвался Капусткин, – ты из борделя или нет?

– Русским языком вам говорю, что я переводчица... Младший князь с советниками за дверью дожидается...

– Чего-то я не того... не въеду... Зови, разберемся, – задумчиво предложил Капусткин, усаживаясь на кровати.

Девушка открыла дверь и впустила делегацию:

– Страфствюй, дрюк, я Карим Зия-Хангук, – на ломаном русском произнес один из пришедших, чей тюрбан был усыпан сверкающими камушками, а затем перешел на свой родной.

Капусткин с изумлением рассматривал вошедших, пытаясь понять, кто они.

Переводчица начала переводить сказанное.

Не станем утомлять читателя оригиналом и переводом, вряд ли кто-нибудь владеет языком княжества Даун-Лохунг в совершенстве.

Карим Зия-Хангук в витиеватой манере, принятой у восточных народов, возносил хвалу Капусткину, его личным и деловым качествам, мудрости его родителей, сотворивших его, стране, воспитавшей его, и т.д. и т.п. На десятой минуте он наконец-то перешел к делу – к строительству “Городка развлечений”. Оказывается, сто двадцать пятая жена отца Карима Зия-Хангука – русская, родом из города Тулупинска. В память о любимой жене Берим Зия-Хангук, отец Карима, хотел сделать городу приятное. Создано небольшое предприятие на паях с известной московской фирмой, собраны деньги, получены все документы, остается найти влиятельного человека в самом Тулупинске. Выбор после тщательных исследований пал на господина Капусткина. Карим Зия-Хангук просит сохранить в тайне участие иностранного капитала в предприятии – такова была воля его отца.

Капусткин слушал все это в течение получаса и все время щипал себя за руку: ему казалось, что происходящее – сон. Рука начала синеть и опухать, а Капусткин все никак не просыпался. Неужели все это правда? Иностранное финансирование, московские фирмы, конкурирующие за этот заказ, и он, Капусткин? Может, это последствия травмы – галлюцинация? Как в стишках про наркоманов: “Тук-тук, кто там? Это мы, глюки, открывайте люки”? – эти строки Вован бормотал одновременно с пощипыванием руки.