Золотой утенок

Тот ухмыльнулся и отвесил Парамонову такую оплеуху, что у того голову с шеи чуть не сорвало.

– Ну? Еще? – поинтересовался бугай, занося руку на Олегом.

– Хватит, – приказал Иванов, – а то весь салон кровью уделаете. Значит, так, красавчик, у тебя месяц. Не отдашь деньги – расстанешься с головой. Понял? Высадите этого придурка где-нибудь, – произнес Иванов и вышел из машины.

Олега высадили возле похоронной конторы, он усмехнулся символичности места. Да, если через месяц он не достанет денег, попадет сюда.

– Олег Константинович, что с вами? – воскликнула секретарша, увидев разбитую физиономию Олега.

– Оступился. Вы не могли бы почистить мой костюм? Не хочу разгуливать в таком виде...

– Конечно, конечно, вам нужно обработать лицо, не дай бог заражение будет.

Олег заперся в туалете. Нужно подумать, пока голова еще на плечах. Работать он не мог, мучительно захотелось выпить. Олег спустился в бар неподалеку и заказал выпивку. Стакан за стаканом. Что делать? Может, все рассказать Бобровой и попросить у нее денег? Она, разумеется, даст, но тогда придется на ней жениться. Если Дарья узнает об их женитьбе, он ее потеряет навсегда. Смешно, романтические чувства... в его-то возрасте, при его профессии. Да, если он попросит денег у Бобровой, придется объяснить, почему он задолжал Иванову, рассказать о своей профессии и о том, как он попал в дом к Анне. Боброва – женщина гордая, она попросту вышвырнет его и денег не даст. Что же все-таки делать? Единственный выход – покончить с собой менее болезненным способом, чем тот, что ему уготовил Иванов. Менее болезненным? Олег пошел в туалет, запер дверь, огляделся. Над раковиной торчал металлический штырек, на котором висело нечто похожее на бра. Парамонов скинул подтяжки, закрутил петлю, намылил ее кусочком душистого мыла, балансируя, взобрался на раковину и накинул подтяжки на крючок. Петлю он пристроил на шее и прыгнул вниз. Подтяжки растянулись, Олег шлепнулся прямо на грязный пол.

– Козел, извращенец, подсматриваешь, урод! – завопила какая-то женщина, больно стукнув его тяжелой сумочкой по голове.

Олег удивился: что делает женщина в мужском туалете?

– Помогите, мужчина вешается! – истошно заорала другая.

Кто-то принялся стягивать с Олега петлю, кто-то приводил в чувство. Олега замутило, он еле успел добежать до унитаза. Чьи-то сильные руки подтащили его к раковине, сунули голову под струю холодной воды.

Олег постепенно приходил в себя. Идиот, какой идиот! Перепутал мужской сортир с женским, хотел повеситься на подтяжках. Придурок! Придурок! Олег на минуту представил себе заголовки газет: “Самоубийство в женском туалете. Будущий супруг госпожи Бобровой кончает жизнь самоубийством! Извращенец кончает жизнь самоубийством перед свадьбой!” Какая гадость, Анна не заслужила такого позора!

Пора брать себя в руки, еще месяц, целый месяц – тридцать дней. Он обязательно что-нибудь придумает, вот только выпьет еще стаканчик...

На автопилоте уже под утро Олег добрался до своей городской квартиры. Хорошо, что ключи он носил с собой. В его комнате на диване кто-то спал, Олег заглянул во вторую, кровать тоже была занята. Он устроился на диванчике в коридоре, прикрывшись плащом, снятым с вешалки. Наутро не смог вспомнить, как попал сюда.

Олега разбудили чьи-то голоса:

– Опять тебе пожрать, вчера ели. Иди лучше душ прими, помойся, займись чем-нибудь.

– Так то вчера, а я сегодня хочу. А мыться не буду, я на той неделе мылся, – отозвался Скелет – это был он.

Олег поднялся с дивана, недоумевая, каким образом в доме Бобровой появились Скелет и Толстый.

– Ой, Олег Константинович! А вы что тут делаете? – воскликнул Скелет, разглядывая помятое лицо Парамонова.

– Сплю, – буркнул Олег, направляясь в ванную. – А вот вы что тут делаете? Я же вам денег дал, чтобы вы жилье сняли.

– А у нас это... деньги кончились, – виновато произнес Скелет.

– Опять? – тяжело вздохнув, проговорил Олег.

– Олег Константинович, так вышло... – подал голос Толстый.

– Куда вышло? – буркнул Олег, разглядывая своих компаньонов.

– Мы хотели... это... помочь вам... В казино пошли, хотели выиграть в рулетку... Там был этот... дабыл-день.

– Чего-чего? – переспросил Олег.

– Ну день такой, двойного выигрыша. Там все ставки автоматически удваиваются... Это по-английски – “дабылды”.

– Это точно, балды вы! Вам этих денег на месяц должно было хватить... Все, у меня кредит закрыт.

– Так свадьба ж скоро, – протянул Скелет, – а там все денежки наши...

– Свадьбы не будет, – отрезал Олег, запираясь в ванной. Объясняться с компаньонами не хотелось.

– Че-то я ничего не понял, – громким шепотом произнес Скелет.

Олег услышал и через дверь рявкнул:

– И не старайся, не поймешь! Я сам ничего не понимаю. Не стойте под дверью, вы мне думать мешаете.

Толстый со Скелетом вернулись в комнату.

– Может, он того... пошутил или заболел? – с опаской глядя на дверь, произнес Скелет.

Толстый покачал головой – он лучше разбирался в людях. Такими вещами не шутят.

– Я думаю, нам сваливать надо, пока не рвануло, – отозвался он. – Мне еще пожить охота...