Золотой ворон

– И девушек я больше не могу похищать. Здесь стало больше солдат, мне непросто работать.

Мужчина жаловался, обращаясь к колодцу, но голос холодно заявил:

– Тогда я сам.

– Что?!

– Я отправлю к тебе слуг. Ты можешь устроить нам удобное место для охоты? Лучше такое, где другие ятагарасу нас не заметят. Мои слуги не говорят на вашем языке, но я им как следует все объясню, а ты отведи их на охоту.

Мужчина не знал, что делать. Просьбу хозяина колодца можно выполнить разок-другой, но если делать это постоянно, то когда-нибудь их непременно обнаружат.

К тому же у него накопилось достаточно денег, а у женщины теперь было много кимоно, жить они стали роскошно. Он пока еще не добыл себе общественного положения и хорошего происхождения, но, честно говоря, его стали беспокоить не деньги, а отношения с хозяином колодца, которые непонятно сколько еще могли длиться и непонятно когда будут обнаружены.

Когда он стал советоваться с ней, своей надежной подругой, она сказала с улыбкой:

– У меня есть отличная мысль.

* * *

Известие доставили в Сёёгу еще до рассвета. Юкия одевался в маленькой комнатке рядом с покоями молодого господина, где он жил еще каких-то два месяца назад. Вдруг за стенкой у хозяина стало шумно, и вбежал Сумио.

– Нашли отца Коумэ!

– Сдался?

– Нет! Его труп висит на балке моста перед Тюо-мон.

Юкия ахнул.

– Умер?

– Да. Однако убили его совсем недавно.

Значит, он все-таки не погиб во время нападения обезьян? Но почему на мосту?! В голове Юкии вихрем взметнулись разные мысли, но не успел он ничего сказать, как из-за спины Сумио появился молодой господин.

– Мы идем туда.

– Я тоже пойду! – И Юкия, обвязав уэ лентой, подтверждавшей его статус, двинулся за ними.

У парадных ворот Сёёгу уже стоял любимый конь молодого господина. Наследник посадил Юкию сзади себя, и в сопровождении Сумио, который летел на другом коне, они направились к Тюо-мон.

На обрыве со стороны города вереницей стояли зеваки, на странную смерть собралась посмотреть целая толпа. Вокруг главной балки летали ятагарасу в облике птиц – видимо, воины. Из-за спины молодого господина Юкия увидел висящий труп мужчины.

Он не был похож на человеческий. Кто-то полностью снял с него кожу, от шеи до пят. Мучительная смерть, наверное. С красно-черным распухшим телом лицо казалось контрастным, необычно белым, на нем остались следы слез. Выпученные глаза, свисающий изо рта язык – очевидно, человек кричал до изнеможения. Юкия не успел даже почувствовать тошноту при виде останков – лицо умершего вызывало в первую очередь сочувствие.

Молодой господин опустился на мост, и к нему тут же приблизился воин с подчиненными:

– Ваше Высочество! Господин Рокон велел доложить вам.

– Благодарю. Кто его нашел?

– Воин, несший службу у ворот. Тело, скорее всего, подвесили ночью. В темноте ничего не было видно, и его заметили только с наступлением утра. Впрочем, запах появился перед рассветом, так что вряд ли прошло много времени.

– Ясно.

Один из воинов протянул молодому господину, чье лицо исказила болезненная гримаса, сверток ткани. Тот быстро заглянул внутрь: внутри лежала толстая пачка бумаги – похоже, это было письмо.

– Это послание нашли завернутым в промасленную бумагу и примотанным к шее тканью. Из содержимого поняли, что это и есть продавец воды Дзихэй, которого разыскивают.

Пока воины с трудом вытаскивали труп на мост, наследник устроился рядом и молча читал полученные бумаги. Он потратил на это необычно много для себя времени и, закончив, испустил глубокий, тяжелый вздох.

– Само собой разумеется, нам нужно подтверждение, что это действительно Дзихэй.

– Слушаюсь.

– Это отдайте кому надо и скажите, чтобы аккуратно хранили.

Передав письмо воину, молодой господин вернулся к коню.

– Что там написано?

Хозяин выглядел так мрачно, что спрашивать его не поворачивался язык, но Сумио, похоже, не утерпел.

Уже собираясь сесть на коня и не глядя на помощников, наследник угрюмо ответил:

– Его исповедь: «Во всем виноват я, на дочери вины нет».

С этими словами молодой господин полетел в Сёёгу. И до тех пор, пока не прибыл Нацука и остальные, чтобы все обсудить, он молчал.

Сообщить Коумэ о смерти отца поручили Юкии, по той причине, что он больше всех сблизился с девушкой. В комнату, где ее заперли, юношу сопровождали молодой господин и охранявший его Сумио. Паж кивком попросил стражника отпереть дверь и один вошел внутрь. В полутемном помещении сидела Коумэ, обхватив колени. Увидев юношу, она подскочила, распрямившись, словно пружина.

– Юкия! Ты что-то узнал? – Коумэ подошла к нему, и тот сунул ей три листка бумаги.

– Нам нужно удостовериться. Этот почерк знаком тебе?

На бумаге было написано название государственного учреждения Тюо. Побледнев, Коумэ без колебаний ткнула в один из трех листков.

– Вот, это отцова рука. Раз у вас эти бумаги, значит, от него было какое-то известие? – взволнованно спросила она. – Значит, он все-таки жив? Вот дурачина, не мог раньше вернуться! Мне не пришлось бы такое пережить!

Коумэ ругалась, но на лице ее была радость: наверное, девушка почувствовала облегчение.