Золотые крылья

— Сегодня ваши нагрудные значки блестят особенно торжественно, — отметил Сергей Юльевич. — Первый полёт на аэроплане, разработанном инженерами Стефенссоном Александром, Орловым Иваном Николаевичем, Кирсановым Николаем Андреевичем и Одинцовым Сергеем Михайловичем, совершит воспитанница эскадрильи, достойнейший кандидат — Дельштейн-Орлова Гладерика Дмитриевна!

— Я!! — крикнула девушка из шеренги. Это было немного комичным, поскольку от волнения голос её повысился до тонов её подруги Глашеньки. Витте едва заметно улыбнулся.

— Дублёром госпожи Дельштейн-Орловой назначен другой достойный кандидат — Адлерберг Степан Франкович!

— Я, — громко и твёрдо отозвался Стёпа.

Гладерика рыскала глазами по толпе. Каково же было её удивление, когда среди почтенных господ она увидела стоящих в парадных костюмах Ваню, Колю и Серёжу! Девушка широко улыбнулась своему двоюродному брату, и тот ответил ей тем же.

— Аэроплан, что создали наши инженеры, носит имя «Идиллия». Пусть же будет данное имя отражением сущности нашей страны!

Речь его на этом была закончена. Послышались громкие аплодисменты, а затем снова заиграл марш. Далее говорили другие высокопоставленные чины, от генералов и до чиновников разных рангов. Все они желали удачи и успешного полёта. Такое долгое стояние под палящим солнце утомило, пожалуй, не только кандидатов, но и гостей. Наконец, наступил самый торжественный, интригующий и захватывающий момент дня: под громкие фанфары ворота дальнего ангара распахнулись, и на всеобщее обозрение выкатили совершенно новый, сияющий на солнце идеально чистым фюзеляжем, аэроплан. В отличие от тренировочных своих собратьев, он был намного большего размера, с четырьмя лопастями на пропеллере; но главное — ярусов у крыльев было два, что создавало объёма этому чуду инженерной мысли. Ко хвосту извне были протянуты тросы. Машина создавала впечатление тяжёлого, но надёжного аппарата. Гладерика заворожённо глядела на неё. Внимание обратил на себя Роман Иванович:

— Эскадрилья, равняйсь! Смирно! Госпоже Дельштейн-Орловой Гладерике троекратное…

— Ура! Ура! Ура-а-а! — вновь проскандировали кандидаты, а вместе с ними — и все гости данного мероприятия.

— Вольно! «Аурус», остаёшься с нами, — сказал командир эскадрильи. — «Старгейт», тоже находись рядом.

— Есть! — ответили оба кандидата.

— Остальным — вольно, разойтись!

— Вольно, разойтись! — повторил команду Гриша Добров.

Расходиться, впрочем, впервые никто не захотел. Все проследовали по лётному полю — поближе к новому аэроплану.

— Оно совсем близко… — едва слышно молвила Гладерика.

— Небо? — спросил, взглянув вверх, Стёпа.

— Оно, Стёпа. Такое глубокое, будто бы и на ладони, но в то же время — загадочное, а порой и грозное.

К ним подошёл Роман Иванович, недавно закончивший разговор с министрами:

— Как настроение?

— Боевое, — хором ответили кандидаты.

— Это прекрасно! Госпожа Гладерика, настроены ли вы лететь?

— Так точно!

— Вот и славно! А вы, господин Адлерберг, готовы в случае чего незамедлительно подать госпоже руку помощи?

— Так точно, — кивнул Стёпа.

— Вот и замечательно, мои дорогие, — сказал Роман Иванович, а затем перекрестил их, Стёпе пожал, а Гладерике поцеловал руку. — Всё будет хорошо, не волнуйтесь.

Гладерика растрогалась от такого. Ей было, из-за чего волноваться, но вдруг она осознала, что все эти проблемы — земные по своей сути, что в небесах они её не достанут. Это придало ей уверенности в себе.

— Пора… — тихо сказал Роман Иванович.

— Одну минуточку! — вдруг раздался оклик со стороны гостей.

К ним бежал человек с приятной представительской внешностью, аккуратной бородкой и закрученными усами, держа в руках коричневую коробку на трёх ножках и с линзой посередине.

— Позвольте сделать памятную фотографию, — попросил он.

— Отчего же и нет? — пожал плечами Роман Иванович. — Дети мои, встаньте рядом со мной. Гладерика, давайте справа. Степан, давайте слева.

Быстро установив оборудование, фотограф поднял над собой подобие металлического гребня с насыпанным внутрь белым порошком.

— Зафиксируйте-с своё положение, — сказал он, копошась за покрывалом. — Сейчас данный объектив покинет птица.

Гладерика недоумённо посмотрела на линзу. Раздалась ослепительная белая вспышка — так сгорел магний в руке у фотографа. Она рефлекторно зажмурилась.

— Отлично! — сказал фотограф. — Уверяю вас, это будет замечательно! Благодарю вас за то, что смогли найти для меня время.

— И вам спасибо, — ответил Роман Иванович. — Ну, дорогая, — обратился он к Гладерике, — в добрый путь! Я подойду чуть позже. Степан Франкович, пройдёмте со мной в штаб.

Девушка закусила губу и посмотрела на юношу.

— Стало быть — до встречи? — неуверенно сказала она.

— До скорой встречи, — поправил её Стёпа.

— Ах, ну да, — рассмеялась Гладерика. — Обнимемся на прощание?

Стёпа вздохнул и подошёл к девушке, слегка приобняв её за спиной.

— Всё пройдёт успешно, — улыбнулся он. — Вернёшься — и всё в подробностях расскажешь нам, хорошо? Ты, наконец, вступишь в наш клуб.

— Конечно, — ответила она и помахала ему рукой.