Золотые кувшинки

Помощь пришла оттуда, откуда мы меньше всего её ждали, - из второго оврага, который преграждал нам дорогу. Мать Белочки, долго молча прислушивавшаяся к нашему спору (сама Белочка ещё лежала в родильном доме), вдруг сказала, теребя концы тёмного платка на груди:

- А Митюшку я всё равно без купели не оставлю.

Мы оторопели. У старой комсомолки Белозёровой оказалась такая несознательная мать! Изумился и сам Семён Николаевич.

- Ну уж это вы, мамаша, оставьте! - сказал он сердито. - Какая там купель! Это пережитки.

Тут мы взялись за них обоих.

Серёжа Иванов, как старый антирелигиозник, не пропускавший ни одного диспута между Луначарским и протоиереем Введенским, произнёс целую речь и совсем заговорил бабушку. Она ничего не могла возразить и просто сбежала с поля боя. А инспектор сдался. Он в конце концов понял, что комсомольские крестины - это не только мероприятие, но настоящий новый праздник, вместо церковной службы и всех ветхозаветных и, между прочим, вредных для ребёнка церковных фокусов с купелью и всякой святой водой.

В тот же день мы наведались к нашей Белочке, принесли ей апельсины, лимоны и конфеты для новорождённого пионера. К роженице (так её здесь называли) нас, конечно, не пустили. Написать о комсомольских крестинах мы ей не решились, так как с некоторых пор Белочка недоверчиво относилась к нашим коллективным замыслам. Ребёнка нам, несмотря на настойчивые просьбы Яши Шапиро, тоже не показали.

- Мы же должны заранее знать, с кем мы будем иметь дело! - настаивал заведующий клубом.

Узнали мы только, что роженица чувствует себя бодро, очень благодарит нас за внимание, а мальчик уже совсем сознательный, хорошо кушает и весит три с половиной килограмма.

- Всё-таки неплохо, что пришли, - утешался Яша Шапиро. - Это было вроде разведки.

2

Крёстным отцом назначили меня. А крёстной матерью подругу Белочки - брошюровщицу Олю Воронцову. Большой стол на сцене обтянули красным сукном. На столе разложили подарки. И чего только не принесли наши комсомольцы! Белое плюшевое пальтишко с капором и маленькие лакированные сапожки. Резинового надувного зайца и барабан с палочками. Целый набор сосок и большую картонную лошадь. Пионеры преподнесли новорождённому «Конструктор» - ящик со всякими металлическими деталями и сложными чертежами.

А Мика Фильков от себя лично принёс коробку с шариками для мозаики. Этот подарок вызвал наибольший испуг молодой матери.

- Уберите немедленно! - сказала она. - Он ведь ещё в цветах не разбирается, а шарики всё поглотает.

Но больше всех отличился Яша Шапиро. Он принёс… коньки.

- Ничего! - доказывал он под общий хохот. - Это знаменитые коньки, которые завоевали мне первое место в районе. А он скоро подрастёт и ещё будет меня благодарить.

Женотдел районного комитета партии тоже прислал подарок: всякие там распашонки и пелёнки. Видно, в женотделе сидели понимающие люди. А райком комсомола преподнёс красивую и лёгкую коляску.

Увидев такое обилие подарков, даже бабушка смягчилась. Мы с трудом уговорили её прийти на праздник.

- А я думала, - сказала она примирительно, - что у вас одно баловство будет. А кто же у вас заместо попа?

«Заместо попа» был секретарь райкома комсомола Ваня Фильков. Он пришёл в новом пиджаке поверх синей шёлковой косоворотки, затейливо вышитой мелкими крестиками.

Родителей усадили рядом с ним. Семён Николаевич, строгий и молчаливый, всё время поправлял, видимо, непривычный длинный галстук какой-то необычайной светло-сиреневой раскраски. Белочка в красивом голубом платье с кружевным воротничком (общий подарок нашей четвёрки старых друзей) смущённо и застенчиво улыбалась. На руках у неё в красном стёганом конверте покоился главный виновник торжества.

Бабушка на сцене сидеть категорически отказалась, и мы устроили её в первом ряду. Клубный зал был сплошь уставлен скамейками и всевозможного вида и назначения мебелью, пригодной для сиденья. На задней стене висела гордость клуба -огромная, во всю стену, картина собственного районного художника Васи Голубцова: броненосец, матросы, чайки. Казалось, морские волны, написанные густой синей краской, вот-вот плеснут со стены в зал. Зал был переполнен. Даже броненосец скрылся за прочно налегающими на стену спинами. Среди весёлых, смеющихся юношеских лиц - несколько пожилых, морщинистых, насторожённых. Кое-кто из стариков тоже заинтересовался нашими крестинами.

Ваня Фильков встал, и сразу наступила тишина. Замолкли даже самые заядлые шутники и острословы. Видимо, во всей этой необычной церемонии коренилось что-то такое, что трогало каждого, хотя большинство сидящих в зале не имели детей.

Ваня громко и торжественно от имени райкома комсомола объявил комсомольские крестины открытыми. Он поздравил молодых родителей - в частности, комсомолку нашей ячейки Екатерину Белозёрову - от своего имени и от имени всех комсомольцев района.

Яша Шапиро сыграл туш на старом, дребезжащем пианино, помнившем ещё годы русско-турецкой войны. Потом слово получил комсомольский крёстный отец, то есть я.