Золотые нашивки

А Тронев смотрел на тоненькую Зойкину фигуру, на руки, прижимающие полотенце к маленькой груди, и думал, что вот сейчас произойдет то, что он последнее время часто представлял себе. Сильного отпора он не получит. Но произошло то, чего он совсем не ожидал. Зойка бросила полотенце, схватила стоявшую на столе вазу с полевыми цветами и со всей силы швырнула ее в Виктора. Он еле успел уклониться, захлопнув дверь. Ваза со звоном упала на палубу. Под ногами растекалась лужа, лежали осколки и сиреневые цветы. Из-за двери раздавался заливчатый Зойкин смех.

— Получил? Не будешь лезть, куда тебя не просят.

— Еще смеется, — прошептал Тронев. — Ведь могла поранить. Подумаешь, святая невинность.

Хорошо, что никто не видел его позора. Не то бы засмеяли. Вот тебе и судовая девчонка! Только бы она никому не рассказала.

— Собери черепки и выбрось за борт, — спокойно сказала Зойка из-за двери.

Ругаясь в душе, Тронев выбросил осколки, нашел в конце коридора тряпку, подтер лужу.

— Зойка, — позвал он.

— Ну, чего?

— Я тебе этого не прощу.

— Очень я боюсь. Мне безразлично, простишь ты мне или нет. Сам виноват. Тебя сюда никто не приглашал, — сказала Зойка. — И давай убирайся, не торчи под дверью.

— Очень ты уж из себя корчишь. Не поймешь кого. Можно подумать, что ты и парней не знала…

— Не твое дело. Тебя не касается.

Виктор ничего не ответил, поднялся на палубу. Он был зол. Попасть в такое глупое положение!

Встретившись с Зойкой, Виктор сделал вид, будто ничего не произошло. Но девушка смотрела холодно, на шутки не отвечала, избегала оставаться с ним наедине. Тронева задело. Ах, так! Не очень-то и хотелось. Он тоже не будет ее замечать. Прошло несколько дней, и без Зойки Виктору стало скучно. Чего-то не хватало. Подойти первому — не позволяла мужская гордость. Зойка тоже не думала мириться. Она поехала на берег с Орловым, и это особенно возмутило Виктора: «Нашла с кем. Лучше выбрать не могла». Кончилась их размолвка тем, что Виктор спрятал свое самолюбие в карман и подошел к Зойке:

— Зоя, ты на меня сердишься?

— А за что мне на тебя сердиться?

— За тот случай…

— Не сержусь. Просто не хочу иметь с тобой никакого дела. Показал, кто ты такой и за кого меня принимаешь. Вот и все.

Она хотела уйти, но Виктор схватил ее за руку:

— Извини меня. Правда, я не хотел тебя обидеть. Так получилось. Извини.

Зойка помолчала, потом кивнула головой и сердито сказала:

— Хорошо. Прощаю. Но смотри…

Мир был восстановлен. И почему-то это очень обрадовало Тронева.

Теперь у них установились дружески-шутливые отношения. Зойка, острая на язык, отбреет кого хочешь. Обращаться с ней надо осторожно. Необычная девушка. Таких он еще не встречал. Временами насмешливая, веселая, а иногда очень грустная. Тогда не подходи к ней. Спрячется, как еж под игластую шкурку.

Тронев проводил Зойку до камбуза и вернулся на свой ящик. Но сидеть тут уже стало нельзя. Заливало. Вода так и кипела на палубе. Ветер заметно усилился.

— Бом-брамсель, брамсель и кливера убирать! — раздалась команда Нардина.

Предстояло лезть на мачту и реи не на тихой, спокойной воде, а в штормовом море. Стеньга описывала дугу. Виктор посмотрел на качающийся клотик. Ему стало страшновато. Раньше он никогда не испытывал волнения. У Дерхгольма Виктор влезал на самый верхний рей одним из первых. Только маленький Курейко и юркий Ткачев были проворнее. Сейчас раздумывать не приходилось. Курсанты поднимались на мачту. Тронев смело пошел по вантам наверх. На бом-брам-рее, где было его место, он крепко уперся ногами в перты, защелкнул за спиной карабин и принялся подбирать парусину, скатывая ее в тугой валик. Рядом работал Ткачев. Здесь, на высоте тридцати метров, Виктор почувствовал, как сильно качает. Держаться трудно. Ветер свистит в ушах…

— Сезни бери! — услышал он голос Курейко и тотчас же схватил конец. Они закрепили собранный парус. Можно было спускаться вниз.

— Здорово, правда? — крикнул Курейко, приблизив к нему голову. — Смотри вниз.

Под ними пенилось серое море. На желтой палубе фигурки людей казались очень маленькими.

— «Все выше, и выше, и выше стремим мы полет наших птиц», — вдруг заорал Курейко. Он испытывал наслаждение от опасности, высоты и собственной силы. Троневу тоже сделалось весело, и он подхватил:

— «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»… Пошли вниз!

Курсанты, осторожно нащупывая ногами выбленки, начали спускаться. На палубе стоял Кейнаст, зорко наблюдавший за их работой на мачте.

— Вы есть хорошие матросы. Быстро убирали парус.

«Ригель» шел только под марселями, сердито вспахивая черно-зеленые волны. Левый борт ушел в воду. На палубе стало трудно стоять не держась.

«Работенка, — подумал Тронев, взглянув на аккуратно свернутый бом-брамсель, — кажется, настоящая».

▼

К вечеру ветер утих. На «Ригеле» снова поставили все паруса. Тучи ушли на восток и еще виднелись там черными наковальнями, но над головой небо было чистым и синим. Закат предвещал на завтра хорошую погоду.

— Небо красно с вечера, моряку бояться нечего, — сказал Моргунов рулевому. — Знаешь такую примету?