Золотые Небеса. Полёт Одной Птицы

— Дочери и сыновья славного Элама, — так начал свою речь Умда Шестой, государь Элама. — Мы, как отцы отцов наших и матери матерей наших, жили на этой земле так долго, что успели вырасти леса и горы уступили место степям. Мы так долго жили здесь, что меркли звёзды и рождались новые, а мир прощался с одной эпохой и переходил в другую. И сейчас, когда мудрецы возвещают новый переход, когда море протягивает всё ближе щупальца к земле, а земли гибнут и люди свирепствуют — сейчас, говорю я вам, придет время истинных испытаний. Брат мой, родной крови со мной, покинул Элам, не пожелав быть наместником мне и советником, покинул и тринадцать лет я не знал, жив он или нет. И вот, маги говорят — идёт армия. И вот, Видящая говорит — Яскар скачет впереди и развеваются по ветру его жёлтые знамёна с ястребом на них. И в когтях у ястреба малая звезда, а над головой его светит новая. И армия его многочисленна.

Но мы не сдадимся. Мы дадим отпор врагу, используя всю нашу силу и гнев.

В его войсках бывшие наёмники, разбойники и попрошайки. В его рядах все, кто покинул свою землю в трудный час. Кто вкусив трудностей Мира, не пожелал далее бороться, а убежал, как последний пёс, жмущий хвост меж лап!

Умда сделал шаг вперёд и провозгласил гневно. Металл звучал в каждом слове:

— Мы не дадим врагу победить Элам!

И неисчислимый сонм голосов бурей взметнулся над площадью, и не было слышно ни воинственного рога, ни тихого журчания воды в водопаде.

— Мы победим! — Государь стоял, победоносно всматриваясь в ревущую толпу. Внизу неистовствовала разрываемая криками человеческая река.

Куда как позже стал известен указ: женщин, детей и не обученных сражаться отправят в Алфар. На следующее утро начались сборы, многие бы и сами рады отправится в Алфар с уходящими, да не могли.

— Кто ж их обратно пустит? — говорили многие.

— Маги наши с их магами связались, договорились меж собой, всё путём будет, — отвечали другие.

— А кто не захочет?..

— Да кто ж не захочет?

Возвращаться…

Кто не захочет возвращаться?..

Но ведь в Алфаре за стенами спокойно, ведь Алфар непоколебим…

— Но туман, помилуйте, но туман и то… А раздоры, а клановые убийцы, а козни и распря…

— Кто ж не захочет вернуться…

— Но если Яскар…

— Замолчи, идиот! — яростно шептали. — Не накликай беду!

— Нас мало, — тайно переговаривались меж собой белобородые деды, — как нас мало.

Начались сборы. Навьючивали кто коней, кто ослов, а кто и мулов. Собирали вещи в тугие котомки и всё переговаривались, но чем ближе подкрадывалось отбытие — тем становилось тише. Тяжёлая то была тишина, как мешок с мукой, давила на спины, пригибала к земле. То, что вначале обсуждалось возбуждённо, теперь редко срывалось с языка.

Доносились из переулков проклятия брату короля. Но встречались и те, кто поддерживал Яскара. К концу второго дня двадцать два человека кинули в подземелье за непотребные разговоры. Одного нашли задушенным в переулке.

Оставаться и сражаться в заранее проигранной битве, за чужую землю, за неясную правду или идти туда, где можно жить и найти себе место? Лант то и дело мрачно сдвигал брови. Остаться или же пойти с уходящими и защитить их в дороге. Последнее виделось ему куда разумнее.

Так он и решил. Мэроу спрашивать не пришлось, он сам сказал, что никого убивать не собирается ради чужих раздоров.

— Не всё здесь так просто, — тихо, но твёрдо сказал как-то вечером Мэроу. — Не верю я, что один целиком хороший, а другой — целиком плохой. Ты видел Умду, слышал. Но рабство, рабство, как же можно…

Ранним субботним утром людская вереница, кто на коне, а кто пеши — потянулась к Мосту Двух Берегов, ведущему на путь в Алфар.

В то время как гонцы отправились во все стороны, искать поддержки у других поселений.

Мост белый как облака виднелся издалека, длинный, как гигантская змея — он соединял меж собой два берега реки Дара. Ещё на берегу Элама Мэроу рассмотрел неказистые домишки, прилепленные один к другому, а то и друг на друге громоздящиеся. Некоторые же так и стояли в воде, на широких столбах. Там и тут висели рыбацкие сети, а через них просвечивал причудливый лабиринт небольших островков. Необычно пустынно выглядели островки, не видно было ни одного их обитателя, а меж тем вот отделилась единственная лодка в форме вытянутого листка и стоящий в ней мальчишка.

Внутри было неспокойно. Мэроу то и дело посматривал на идущих рядом. Особенно его привлекли алые мантии. Три мага, двое впереди и один позади. Грозные и молчаливые, в окружении своих семей, переводили людей через мост по пути в Алфар. Мэроу видел, как напрягся Лант, но вскоре успокоился и уже бодро шёл рядом. "Они недостаточно сильны чтобы меня почуять", — сказал он.

Ничего не сказав в ответ, Мэроу в последний раз оглянулся назад, посмотрел на исчезающего вдали мальчишку. Их путь будет долгим, но далеко не таким тяжёлым.

Женщины, некоторые мужчины, старики и дети, все тянулись долгой вереницей вслед восседавшим на конях магам.