Золушка 2020 (СИ)

— Хорошо, — согласился Андрей.

Наверно, он хотел того же. Только причины у нас были разные. Но какая сейчас разница. Главное — совпадать в желаниях.

— Мари, поцелуй меня.

Я сжала его лицо в ладонях, поднимаясь на цыпочках. Щеки Андрея сегодня были гладкими. А мне так хотелось колкой щетины и саднящей после его поцелуев кожи.

— Ты побрился, — немного грустно поговорила я.

— В честь праздника.

— Ненавижу праздники.

Я прижалась к его губам своими. Шоколадно-сладкие, мягкие и горячие. У меня закружилась голова и ноги подогнулись. Я бы упала, но Андрей крепко обнимал меня.

Пропуская его волосы между пальцев, я целовала его все сильнее, позволяя ласкать меня жарче и интимнее.

Жуткий треск домашнего телефона заставил вздрогнуть. О, нет. Это ведь не папа снова?

— О, нет, — простонал Андрей, видимо, читая мои мысли и тоже боясь повторения.

Но из автоответчика защебетала Элли.

— Мари, ты не поверишь! Я сфоткалась с царевичем Эндрю. Этим вашим. Русским. Как его? Романовым! Он меня даже обнял. Такой офигенный. Просто душка. Только грустный какой-то.

Я тихо хихикала, прижимаясь щекой к рубашке Андрея.

— Не смей брать трубку, — пригрозил он мне.

Его грудь подрагивала от едва сдерживаемого смеха.

— Эндрю так быстро уехал, но тут еще один королевич. Он тоже милашка. Такой заводной и безумно симпатичный. Я к нему подкачу. Вот еще пару шотов для храбрости и решусь. Завтра все расскажу.

Я уже хотела снять трубку и сказать Элли, что не стоит напиваться, этой ночью эвакуатор для алкоголиков не доступен. Меня остановили слова Андрея:

— Чувствую, что сегодня Кос будет вызывать машину твоей подружке.

Он недобро посмеивался.

— Кос? Кто это?

Я расстегнула все пуговицы на его рубашке, потерлась щекой о горячую кожу, прикоснулась губами.

— Ммм… Костя Романов, мой двоюродный брат.

— Ну, тогда я за нее спокойна.

Андрей заставил меня замолчать. Я предусмотрительно выдернула шнур телефона, потянула царевича в спальню, не прерывая поцелуев.

Как только я увидела Андрея рядом с кроватью, накатила паника. Нет, я не смогу. Он же… Это невозможно. Руки затряслись, я вжалась в дверь, отворачиваясь от неистовых губ. Андрей открыл глаза, окатывая меня теплом своего взгляда.

— Что не так? — спросил он.

— Я не могу, — голос дрожал от возбуждения, но мозг включился и советовал мне, выплывать из этого омута, — Как ты можешь? Ты совсем меня не знаешь. А если я расскажу всем?

— Ты лучшей подруге не сказала, — он вжимал меня в дверь, целуя в шею, — Я доверяю тебе. Ты… такая… необыкновенная. Мне кажется, мы знакомы всю жизнь. Я знаю тебя, Мари. Я доверяю.

— Андрей, я сама себе не доверяю… Ты Романов. Ты не можешь…

— Хватит. Я могу, Мари. Я хочу. И я буду. Какого черта ты придумываешь все эти отговорки? Разве я не мужчина в первую очередь? Разве ты не женщина? Разве что-то еще важно сейчас?

Он разозлился и оторвался от меня, посмотрел сурово и безумно одновременно. У меня колени задрожали.

Ох уж этот взгляд Романовых.

Видимо, я перешла черту снова, и сейчас Андрей просто уйдет.

— Хочешь, покажу, как тебе доверяю? — спросил он вместо того, чтобы оставить меня.

На стене висел мой первый Nikon. Андрей схватил камеру, включил.

— Что ты делаешь?

Вспышки сыпались то справа, то слева. И с такой же скоростью, как щелкали кадры, меня касались его губы. Андрей снимал, как мы целуемся.

Я попыталась вырвать камеру, но куда там. Он сжал меня, не позволяя сдвинуться. Nikon тихо пискнул и вырубился. Я его сто лет не заряжала. Чудо, что он вообще включился.

— Теперь ты можешь продать эти фото в Сан. А я с твоего разрешения могу уже быть собой?

Царевич повесил камеру обратно.

Я прекрасно понимала, каковы будут последствия опубликованных фото. Уверена, я не первая девушка, которую он целовал и не только целовал. Но даже с Бали не было подобных фото. Романовы всегда держали личное за семью печатями. До помолвки никаких новостей из личной жизни царевича появляться в прессе не должно.

Разумеется, это правило не исключало сплетни. Их гуляло предостаточно, но доказательств никогда ни у кого не было.

— Ты псих! Это же не шутки.

— Замолчи, — отрезал Андрей.

Я опять ощутила его ладони под платьем и не смогла оттолкнуть.

— Знаю, что ты хочешь меня. Меня самого, а не принца на белом коне. Ведь хочешь?

— Да, — выкрикнула я, опуская руки, чтобы он мог освободить меня от платья.

Бастион пал.

Андрей помог ткани соскользнуть вниз. Я переступила через платье и откинула его ногой в сторону. Через секунду к нему присоединилось покрывало с кровати. Андрей сел на краешек, протянул мне руку. Я не могла отказать.

Андрей и Мари.

Без фамилий.

Без родословных.

Я вложила свою ладонь в его. Он улыбнулся, и стало понятно, что жалеть мне не придется.

Глава 10. Только ты и я

МАРИ

— Помнишь, где нас прервали в прошлый раз?

Андрей потянул меня за руку, усаживая верхом. Я заерзала, стараясь придвинуться ближе. Он застонал.

— Мари, что ты творишь? Я теряю остатки терпения и сдержанности, когда ты так делаешь.

— Может быть, я этого и добиваюсь? Давай уже распрощаемся с твоей сдержанностью. Она нам будет только мешать сейчас.