Золушка для босса

— Я всего лишь хочу отметить твой успех, Коленька! — идёт она в атаку, метя в самую главную отцовскую слабость. — Я украду тебя всего на пару минут чтобы поздравить, у меня и подарок есть. Тот самый, о котором ты мечтал на прошлом месяце, когда кинцо про красивую жизнь вдвоем смотрели помнишь? Все последние деньги ухнула, чтоб порадовать тебя, — и с этими словами она намекающе постукивает по узкому горлышку миниатюрной марочной бутылки в приоткрытом нарядном пакетике, который держит в руке. — Жидкое золото, смекаешь? Один глоточек, и ты в раю. Так что твоя мечта воплотилась, и она в моих руках, Коль, Идём, чутка отметим, а?

Не дожидаясь реакции, она дёргает моего папашу в свою сторону, и тот издает крякающий звук.

Оказывается, Беатриса Исааковна так и не выпустила его локоть из цепких рук, и обе дамы неожиданно очутились в положении спортсменов, которые решили сыграть в перетягивание каната.

В этот момент я неожиданно подмечаю быстрое переглядывание спонсорши с Царевичевым. Беатриса Исааковна делает слегка вопросительный кивок подбородком на растерявшийся объект женского соперничества… а Царевичев отрицательно-коротко качает головой.

— Дорогая Альбина, не стоит расслабляться во время выставки, — сразу же говорит она вслух. — Сейчас очень важный момент общения с ценителями искусства! Кстати, Николай… а помните, вы упоминали про картину, которую любили так сильно и переживали, что она никому не зайдет?

— Да, — оживляется папаша, мгновенно оторвав жадный взгляд от заветного «жидкого золота» в бутылке, и с надеждой спрашивает: — Неужели она хоть кому-то показалась… э-э… достаточно интересной..?

— Достаточно интересной? — кокетливо смеётся спонсорша выставки. — Вы шутите! Эту вашу картину считают самой перспективной изюминкой в хорроре нынешнего года! Это мне по секрету шепнул наш главный художественный критик. Да, и к слову говоря о мечте в чьих-то руках… а хотите, я прямо сейчас вас с ним познакомлю? Он подробно и профессионально поведает нам, в чём именно видит особенную ценность вашего творения.

Глаза моего папаши загораются маниакальным огнем того художественного фанатизма, которым отличаются непризнанные, но очень амбициозные гении.

— Да-да, я только за, Беатриса Исааковна! — с жаром соглашается он и дергает локтем, чтобы отцепить его от рук Альбины. — Это чрезвычайно важное для меня знакомство!

— Можете звать меня Без.

Парочка исчезает в толпе, оставив нас с Царевичевым в компании зло сопящей мачехи. Я молчу, шокировано переваривая только что увиденную сцену виртуозного увода мужика из-под власти жены.

Глава 30. Свадебный хоррор

— Катенька! — поворачивается ко мне взвинченная Альбина, явно намереваясь втянуть меня в свою маленькую войну. — Ты не могла бы сказать своему отцу, что…

— Сейчас неподходящий момент, — спокойно прерывает ее Царевичев. — Вот-вот начнется онлайн-аукцион картин, и у меня прямо сейчас запланирована небольшая речь.

Он кивает ей с заметной прохладцей и тянет меня прочь, оставляя мачеху в бессильной одинокой злобе сжимать бутылку с невостребованным «жидким золотом».

— Артём, у тебя действительно запланирована речь или это был предлог уйти? — любопытствую я.

Царевичев искоса смотрит на меня и улыбается.

— Мне не нужны предлоги, чтобы избавиться от компании тех, кто абсолютно неинтересен, Катя, — пожимает он плечами с будничной уверенностью человека, который привык, что все его желания исполняются по умолчанию. — И да, у меня действительно запланирована речь. Подожди меня здесь.

Он усаживает меня на диванчик-софу, от изогнутых ножек которого веет отреставрированной стариной, и куда-то уходит.

Передо мной — небольшое возвышение, вроде полутораметровой крутой сцены высотой с одну ступеньку. Видимо, ее именно так и используют, когда проводят в художественной галерее частные аукционы картин. Именно на это и намекает несколько элегантных диванчиков, в числе которых и есть тот, на котором я восседаю, как на троне.

Вижу, как посетители выставки мало-помалу тоже начинают подтягиваться к этой сцене, сразу же заняв свободные сидячие места. И тут я невольно подмечаю одну странность.

Рядом со мной на диванчике есть ещё одно свободное место, а все люди поголовно, включая одиночек, упрямо продолжают стоять. Как будто над моей головой висит ярко-красный транспарант с надписью: «Садиться рядом запрещено».

Но всерьез задуматься над этой непоняткой я не успеваю. На сценку энергично вышагивает хозяин галереи Аристарх и быстро поправляет миниатюрный микрофон на лацкане своего пиджака. Затем торжественно произносит: