Золушка и Дракон (СИ)

— Тара сама просила об этом. Я предупредил о длинной дороге, но ее это не остановило, — Райан тяжело вздохнул. — Пусть едет, если хочет. После Сэндаринии она вошла во вкус, хочет посмотреть еще одну страну. Обещаю, что буду за ней приглядывать. Все будет в порядке.

— Ну… я не знаю, — Повелитель явно не рассчитывал, что сын встанет на защиту сумасбродной идеи своей сестры. — Если ты думаешь, что в дороге все будет хорошо, то пусть едет. Я, тем временем, распоряжусь начать подготовку к свадьбе.

В покоях принцессы царил хаос: теплые и летние платья были развешаны тут и там, лежали на спинках кресел и даже на столике у окна. Ливия, тихо причитая, разбирала дорожные сундуки.

— Почему мое поручение не выполнили? Я же велела убрать все летние платья принцессы на хранение, а они до сих пор тут. Куда мне теплые вещи вешать? Что за безобразие?!

— Вызови ту, которой давала это задание, — от голоса Тары служанка вздрогнула и обернулась. Она так увлеклась работой, что не услышала звука открывающейся двери. — Сейчас быстро наведем тут порядок.

— Госпожа, простите, — Ливия растерянно осмотрела помещение и бросилась к стулу, снимая с него белоснежный наряд. — Тут и сесть негде. Сейчас…

Принцесса не любила повышать голос, но сегодня ей этого и не потребовалось: сверкающие гневом зеленые глаза насмерть перепугали двух нерадивых служанок, которые проигнорировали задание, данное им Ливией. Уже через полчаса в комнате был наведен идеальный порядок.

— Ну вот и отлично. Теперь можно собираться в новую дорогу. Возьми пару теплых платьев, не больше. Завтра мы отправляемся в Стоунфилд. Там холоднее, чем у нас, поэтому отдавай предпочтение теплу, а не красоте.

— Госпожа, ну как же так, — выдохнула несчастная Ливия, растерянно глядя на пустой сундук. — Вы даже отдохнуть не успели…

— Не хочешь ехать со мной — оставайся во дворце, — отозвалась рыжая, в очередной раз открывая недочитанную книгу. — Решай, только быстро.

— Да вы что, Ваше высочество… — на глазах девушки показались слезы обиды, — неужели я вас одну отпущу? Ни за что! Просто в Стоунфиде так холодно сейчас. Намедни один господин оттуда приехал, так говорил, что там люди от мороза в сосульки превращаются. Я сама слышала, как он в коридоре обсуждал это с кем—то из наших…

— Поэтому и говорю — бери теплые, а не красивые вещи. Ничего, не пропадем. Новую страну посмотрим, с людьми познакомимся…

— Вот не сидится вам на месте… — пробурчала Ливия, прикидывая, какие из нарядов принцессы нужно сложить в сундук.

— Что ты сказала? Я не расслышала.

— Ничего, я так… смотрю, что выбрать.

— Ну и славно, — Тара пождала ногу и погрузилась в чтение. Эту несчастную книгу она мучала уже долгое время, постоянно отвлекаясь на дела. — Если до отъезда не успею, возьму с собой в дорогу: днем сейчас светло, времени будет достаточно.

Пока брат и сестра готовились к дороге в суровую северную страну, Повелитель вызывал к себе Лорда Эмера Вартенса для приватного разговора.

Глава пятьдесят седьмая

Белый — цвет зимы… Снег слепит. Хочется зажмуриться и не смотреть, но невозможно: слишком красиво вокруг. Холодный диск солнца на синем небе, такой обманчивый и дерзкий. Дразнится теплом, напоминая о жарком лете и нежной весне, но порывистый ветер обжигает лицо, пробирается под одежду, вызывая волну мурашек. Тонкие облака небрежно нарисованы кистью талантливого художника — природы. В палитре зимы много белой краски, на все хватит. Темный хвойный лес сменяется ровным полем, которое простирается до горизонта; позже появляются рощи грустных берез. Ровные ряды тополей и кленов, высаженных вдоль дороги, не спасают от ветра и слепящего солнца, беспомощно размахивая тонкими голыми ветвями. Дорожные столбы ведут отсчет дороге, мелькающей под копытами лошадей, солнечный диск завершает шествие по небосклону, падая за горизонт.

— Госпожа, вы не замерзли? — Ливия сняла варежки и растерла пальцы. — Как же холодно на улице, воздух аж звенит от мороза. Брррр…

— Немного, — Тара скосила глаза на покрасневший кончик носа. — Сидим без движения, потому и замерзаем… Ничего, потом отогреемся.

Три дня белой дороги осталось за спиной. Следующая остановка — Стоунфилд. Пейзаж начинает меняться: поля исчезают, на их место приходят леса. Темные, еловые, с труднопроходимыми тропами и густым подлеском. Редкие поляны белоснежными проплешинами разбавляют мрак, скопившийся под плотными колючими лапами вековых елей. Подпрыгивая на корнях, карета с трудом вписывается в крутые повороты, полозья вязнут в снегу. Маленькие деревни, примыкающие к дороге, так непохожи на поселки Наби. Северяне предпочитают дома — многогранники из стволов огромных сосен, пристраивают к ним новые по мере необходимости, и живут большими семьями, Родами. Коньки крыш венчают морды животных, мастерски вырезанных из дерева, несколько печных труб выпускают в пронзительное синее небо белый дым. Запах горелого дерева, такой теплый и уютный, разносится по лесу порывами ветра.

Дорога выходит из леса, солнце ослепляет путешественников, привыкших к полумраку.