Золушка и ее команда

Король и его шут иногда любили по ночам посещать… Они много кого любили посещать по ночам, но дворцовая кухня в этом ряду стояла отдельно. Мастер Понсил о набегах знал, налётчиками на его погреба был недоволен и потому в незапамятные времена дал указание поварятам ежевечерне оставлять на одном из столов свежие блюда на двоих. Обычно это были накрытые чистыми полотенцами тарелки с сыром, ветчиной и колбасами, пара птичьих или кроличьих тушек, запечённых с начинкой, блюдо с овощами и зеленью, кадушка капусты и огурчиков, хлеб и несколько бутылок добротного вина. Не того, что хранилось в самых глубоких подвалах и подавалось лишь по праздникам, когда с бутылки даже не стирали мохнатую пыль, дабы доказать её древность, а просто хорошее ласурское. Гаракенское его величество не любил, величал позорным компотом, хотя и не противился подаче на балах и маскарадах, поскольку напиток за лёгкость и аромат обожали дамы, включая официальную королевскую фаворитку.

Король всё ещё пребывал «в отпуске», однако во дворец зачастил – то в купальню заглянет, то в покои рю Филонель, то вот на кухню. Дрюне, знавшему его как облупленного, это говорило о том, что его величество отдыхать притомился. С одной стороны, он был рад – соскучился по ежевечернему ритуалу укладывания обожаемой супруги, становящейся всё более капризной по мере роста животика, впрочем, ещё незаметного из-за общей обширности будущей мамочки. С другой, печалился: в туманной пелене королевских попоек нет-нет да проглядывал свет молодости, того славного времени, когда жизнь казалась простой и понятной, будто на ладони лежала, а силёнок хватало ого-го на что!

Король и шут за прошедшее время действительно обошли все вишенрогские забегаловки и трактиры, посетили стремительно становившуюся модным заведением «Чёрную каракатицу» и с удовольствием отужинали в старом трактирчике, зажатом между двух домов и носящем название «У Матушки Бруни». Затем сфера их интересов перекинулась за городские стены, где они с удивлением обнаружили пару неплохих придорожных харчевен с простой, сытной и добротной кухней. Дрюня даже начал накидывать заметки для некоего мемуара с рабочим названием «Обжираловки, вкусняшки и вусмертьупиваловки славного города Вишенрога, с разбивкой на содержимое кошельков и силу желудков».

– Никогда не думал, что буду сюда возвращаться, как домой! – заметил его величество Редьярд, легко разрывая кроличью тушку и половину отдавая Дрюне, а другую – Стрёме, изображавшему третьего. Себе король взял запечённую куропатку – жирненькую, ладненькую, с капельками сока, застывшими на покоричневевших бочках. – Это каким идиотом надо быть, чтобы радоваться возвращению во дворец, но, братец шут, я радуюсь! Ей-ей, радуюсь! Да здравствуют чистые простыни! – Он почесал бороду, добавил: – Без насекомых! Индивидуальные сервизы и удобные…

– …Гальюны! – хихикнул Дрюня, принимаясь за еду.

– Да! – Редьярд выбил пробку из бутылки и разлил по бокалам рубиновый напиток.

Надо сказать, бокалы были толстостенными, на крепких коротких ножках, и более походили на пивные, нежели на винные, – осколков мастер Понсил в Храме Еды не терпел.

Жалобный хруст костей смолк – волкодав разделался со своей долей кролика и принялся вздыхать, положа голову на край стола. В оранжевых глазах гипнотически отражались колбаски.

– А ведь всё уже не то, – заметил король, когда они с шутом чокнулись и выпили. – Ты тоже это ощущаешь, братец?

Дрюня, улыбнувшись одними глазами, поскрёб заросший щетиной подбородок. Кое-где в ней уже начала пробиваться ранняя седина, но на душе у шута было легко, он знал, что с появлением ребёнка новая жизнь ему обеспечена.

– Когда всё приелось, братец король, надо всё менять! – посоветовал он. – Тебе бы жениться, только, упаси Пресветлая, не на Агнушке! Этого Ласурия и её бюджет не вынесут! Здесь нужна девка простая, крепкая, нелукавая. Чтобы и полюбиться, и поругаться всласть!

– Это как твоя булочница, что ли? – хохотнул Рэд, скармливая псу вожделенную колбасу. – Может, мне её забрать у тебя, по праву господина, так сказать?

– Она под тобой околеет со страху, – фыркнул Дрюня. – Так что шиш тебе, Твоё Кобелиное Величество, а не лобызания с супружницей моей!

– Прав, – лаконично согласился тот и помрачнел: – Как подумаю, что завтра опять приниматься за бумаги, так изжога начинается!

Стрёма подтвердил гулким басом.

– А и не начинай, – Дрюня с сочувствием посмотрел на него, – Арк справляется, сам же видишь, когда еженедельные отчёты рю Вилля читаешь. Он молодец, ничего не упускает!

– Троян? – уточнил король.

– Сын твой! – укорил шут. – В народе его любят и уважают, хотя и не всегда понимают и считают букой.

– Эх, – его величество отпил вина, аккуратно, деликатно, будто на светском рауте, – вот бы Кольке с его харизмой Арковы мозги! Цены бы такому парню не было!

– А я вот всё гадаю, братец, как вы с её величеством при вашей совместной… неприязни умудрились второго сына заделать? Да ещё такого красавца?