Zолушка в постель

А ведь когда-то Машкой было весело. Еще когда она снималась для рекламы супермаркетов, исполняла роли «ноги жертвы» в детективных сериалах и снимала крохотную квартирку неподалеку от его офиса. Помогал ей Игорь тоже, в общем-то, потому что она его привлекала. А потом, как всегда бывает, Машка решила, что всего добилась сама. Ну и хрен с ней, он уж и забыл про эту девицу. Добилась и добилась, правда, со стартом, который он ей дал, можно было добиться чего-то большего, чем любительские съемки в порно.

После ресторана этот идиот Иван встал в пробке, Игорь опоздал на встречу и нарычал на бедную Стаську, которая явно не просто так щеголяла в новеньком платье. Он все никак не мог понять, то ли Стаська реально влюблена, то ли придуривается. С ее характером не поймешь.

Мысли все время возвращались к Калининой, причем не всегда в том контексте, в котором Крестовскому бы хотелось. Одна из двух главных версий развалилась на куски, когда в заключении гинеколога он прочитал, что Анна девственница. Ладно, пожалуй, стоит признать, что версия с любовницей была абсурдной. Отец, конечно, жил не монахом после смерти жены, но его привлекали совершенно другие женщины. Сейчас, после Стаськиного апгрейда, Аня смотрелась молодой и красивой девчонкой. Но когда хотя бы теоретически отец мог ее знать, ей и восемнадцати-то не было.

Неужели сестра? Скорее всего так, Игорь помнил, как родители ссорились, когда ждали Крис, а они с Калининой одногодки. Вырисовывалась вполне логичная картина: брак отца трещит по швам, он находит любовницу, та беременеет и одновременно беременеет жена. Третий ребенок, непростая беременность, ссоры и недопонимания. Отец мучается от того, что приходится разрываться между семьей и любовницей, бросает ее и навсегда исчезает из жизни незаконнорожденной дочери. А перед смертью, как может, пытается исправить ошибку.

И как бы… это самый, мать его, логичный вариант, а значит, надо стиснуть зубы и ждать ДНК-тест. Он поднял на уши всю лабораторию, и там явно крестятся при упоминании их фамилии.

Рабочий день подходит к концу. Раньше Игорь часто задерживался на работе допоздна, но быстро сообразил, что не хочет повторить судьбу отца и не разрешал себе задерживаться дольше, чем на пару часов. А еще в выходные работал из дома и только до обеда. Поначалу это напоминало ломку наркомана, который не знает, чем себя занять, а потом ничего, втянулся. И даже нашел некоторое удовольствие в том, чтобы в назначенное время закрыть ноутбук и спуститься в гостиную, к камину.

Все, хватит. Надоело. Поедет домой, выпьет чего-нибудь легкого, выпросит у Марины блинов и откроет банку деревенской сметаны, которую экономка привезла от родителей.

Забудет и про Калинину, и про отца, и про все остальное. Наверное…

Мысли о радужном будущем прерывает телефонный звонок. Какой-то тревожный, хотя разве у звонков бывают оттенки?

— Слушаю.

— Игорь Олегович, это Иван, вашу машину кто-то разбил, и…

— Кто разбил? Как? Какого хрена, ты же ее на парковку загнал вниз!

— Простите, машину Анны Артемовны. Они ехали домой, когда произошло столкновение, там сейчас все наши и Михаил Сергеевич едет, а до вас не дозвонились…

Летит, как псих, сам садится за руль, отправив Ивана следом и, когда выворачивает на прямую дорогу, так резко оттормаживается, что чуть не улетает к ближайшим соснам.

Игорь ругается, увидев две ментовские машины и желто-красную скорую. Какого хрена здесь реанимация?! Он выскакивает, бросив машину открытой. Сразу замечает в толпе Майка, пару человек из охраны. Калининой и Льва нет. Твою мать.

— Игорь! — Майк замечает его и тут же подходит. — Мы не могли тебе дозвониться.

— Встреча, — коротко бросает он. — Что случилось?

— Да сами не знаем, перегородили им дорогу, Лев вызвал наших, ехали три минуты. Разбили лобовуху, боковое, пытались вытащить Аньку из машины, Лев выстрелил. Одного увезла реанимация, в частную клинику, я сказал, оплатим и допросим и поставил охрану. Вызвал Никитина с ребятами.

— А машины где?

— Смылись, когда поняли, что Лев вооружен. Наши их не видели.

Неподалеку стоит машина — жалкое зрелище. Разбитые окна, несколько крупных вмятин. Однозначно на металлолом.

— Кто еще пострадал? — спрашивает Крестовский, имея в виду Калинину.

Почему-то задать вопрос конкретнее не поворачивается язык.

— Так, о стекло порезались и руку девчонке вывернули.

— Выясни, кто. И сделай так, чтобы я это имя узнал раньше Никитина, хочу пообщаться прежде, чем их в СИЗО примут. Ты Анну проверил? У нее есть враги?

Майк мнется и чутье Игоря мгновенно подсказывает, что дело тут вовсе не во врагах Калининой.

— Ну?

— Регистратор заснял все от и до. Смотри сам.

Майк протягивает Игорю планшет, куда уже выгрузили видео. При виде трех крепких парней с битами внутри взвивается ярость. Безудержная, темная. Та, что превращала отца в неадеквата, лишала его разума. Игорь знает, что нужно ей противиться, но…