Золушки

И вот теперь Сара сидела, крепко сжав чашку. Слава богу, что, несмотря на пасмурную погоду, за окном все-таки посветлело. В общей сложности ей удалось поспать около часа. Женщина тщетно пыталась убедить себя в том, что она не плохая мать. Мать, которой все равно, что с ее ребенком, куда хуже матери, которая слишком сильно переживает. Сара пришла в ужас от собственных мыслей: до чего может дойти человек, лишившийся ребенка? Об этом лучше не думать… Господи, пусть она никогда этого не узнает!

Тишину нарушил резкий, дребезжащий звук — в дверь позвонили. Сара только что выключила радио, она слышала сообщение о пропаже дочки и по телевизору, и по радио. Сначала слова ведущей выпуска новостей показались ей мягкими и теплыми, словно плед. Есть люди, которым не все равно! Есть люди, желающие помочь найти ее девочку! Но после третьего-четвертого выпуска плед превратился в удавку, в постоянное напоминание о том, что Сара и так прекрасно знала — Лилиан пропала!

Раздался еще один звонок.

Помедлив, Сара взглянула на часы: полдевятого. Час назад ей звонил дежурный полицейский и сообщил, что новостей пока нет.

Сара осторожно выглянула в глазок, надеясь увидеть там Фредрику Бергман или Алекса Рехта. Но ее ждало разочарование — там стоял мужчина, напоминавший посыльного или почтальона, в руках он держал посылку. Удивившись, Сара открыла дверь.

— Сара Себастиансон? — спросил мужчина с посылкой.

Она кивнула, подумав, что выглядит, наверное, изможденной и полумертвой от усталости.

— Вам посылка, — сообщил мужчина, протягивая ей сверток. — Просили передать прямо в руки, а не через пункт выдачи. Распишитесь, пожалуйста!

— Да-да, конечно, — ответила Сара, — спасибо…

— Пожалуйста, — улыбнулся мужчина. — Хорошего дня!

Сара ничего не ответила, захлопнула дверь и заперла на ключ. Осторожно потрясла посылку — она почти ничего не весила, как будто внутри пусто. Ни имени, ни адреса отправителя на упаковке не значилось. Посылка довольно большая, размером с DVD-проигрыватель или что-нибудь в этом роде. Она стояла и растерянно крутила коробку в руках.

— Если случится что-то непредвиденное или странное, немедленно свяжитесь с полицией, — попросил ее Алекс Рехт накануне вечером. — Вы должны сообщать нам обо всем, Сара! О странных звонках по телефону или в дверь. Хотя это, по нашему мнению, и маловероятно, но если Лилиан похитили, то преступник может попытаться добраться и до вас!

Не выпуская посылку из рук, Сара думала о том, стоит ли считать это событие странным. С минуты на минуту приедут родители, может, стоит подождать их?

То ли от недосыпа, то ли от отчаяния и любопытства, Сара Себастиансон все-таки решила вскрыть посылку. Она аккуратно поставила коробку на кухонный стол, положила рядом мобильный, решив, что откроет посылку, а потом, если потребуется, позвонит Алексу или Фредрике Бергман. Может, она просто заказала что-то по интернету, а потом забыла?

Сара отклеила скотч, которым была примотана крышка, взялась длинными пальцами за края и приподняла ее. Коробка оказалась доверху заполнена пенопластовыми сердечками. Сара нахмурилась: что еще за шуточки?

Она осторожно стала рыться в пенопласте, не сразу поняв, что находится под ним, и с недоумением смотрела на сердечки, пытаясь понять, к чему все это, а потом нащупала чьи-то волосы! Много волнистых каштановых волос! Онемев от ужаса, Сара тут же поняла, кому они принадлежат, и завыла, словно раненое животное. Она кричала, пока в квартиру не ворвались ее родители, которые вызвали полицию и «скорую помощь». Постепенно женщина охрипла от крика и принялась растерянно всхлипывать от отчаяния. Искусно выстроенная психологическая защита рухнула, и чувства вырвались наружу, сметая все преграды на своем пути. Чем она такое заслужила!? Что же она такого сделала?! За что?!

* * *

Родители Сары Себастиансон вызвали полицию около девяти утра. О звонке сразу же сообщили Алексу Рехту, и он с Фредрикой Бергман помчался к Саре. К плохо скрываемому удовольствию Фредрики, Петер явно расстроился, что Алекс взял с собой ее, а не его.

Когда коробку с ужасным содержимым отослали со спецкурьером в Линчёпинг, в Государственную криминалистическую лабораторию, Алекс и Фредрика вернулись в Управление. По дороге из Сёдермальма на Кунгсхольмен оба почли за лучшее молчать. Они пролетели мост Вестербрун, откуда открывался вид на по-осеннему мрачный Стокгольм. За ночь над столицей вновь сгустились свинцовые тучи, отражавшиеся в воде. Вода стала серая, подумала Фредрика, а ведь вообще-то здесь такой чудесный вид…

Алекс откашлялся.

— Простите? — встрепенулась Фредрика.

— Нет-нет, ничего, — тихо ответил он, качая головой.