Зона благодати

Они успели проскочить полдороги, но уйти от опасности уже не могли. Справа и слева отчаянно завизжало мокрым ножом по стеклу и, бросив взгляд между выстроившимися перпендикулярно улице бараками влево, Сергей увидел, как нечто прямоугольное, больше паровоза, отливающее глубокой масляной чернотой в пронзительном свете прожекторов, с ходу проломило трёхметровый забор и одним из углов вошло на территорию лагеря. Свет погас через пару секунд, оставив редкие пятна аккумуляторных фонарей у двери каждого из бараков

Закричав, люди бросились к станции, но многие не успели сделать и пары шагов. Выскакивающие из-за бараков кляксы, в свернутом состоянии похожие на слабо мерцающие гнилушечным светом свечу в два человеческих роста, начали выхватывать по одному из несущейся к единственному убежищу толпы. В слабом свете аварийных фонарей Сергей впервые в жизни увидел, как, разворачиваясь в неровное, абсолютно чёрное полотно, и затем, подхватив человека, сжавшись в дёргающийся от агонии кокон, уносится клякса к пробившему забор огромному чёрному 'утюгу'.

Всякое подобие порядка исчезло, охвативший людей страх погнал з\к к площади орущей от ужаса толпой. Сжимая до рези в ладони штык-нож, Сергей бежал последним, успевая замечать краем глаза, что не все поддались режущей сердце холодной петле. Вот кто-то впереди ткнул развернувшийся для атаки кокон остриём багра и затрепетав ночной хищник отскочил в сторону. Но мало кому повезло точно попасть и не все смогли сохранить холодный рассудок. До площади добрались меньше половины. Почти у самого края брусчатки Сергей оглянулся на донёсшийся со спины порыв холодного ветра и тут же чёрный покров скрутил Шепетова в ледяной кокон. 'Бей ножом, шилом, если проткнёшь, пока не свернулся полностью, значит, спасён' промелькнули в голове услышанные на курсах наставления побывавших в подобных переделках людей. Сергей отчаянно замолотил штыком по скользкой и тугой поверхности, пока ещё в лёгких оставалось хоть капля воздуха. Первым делом клякса крепко охватывала голову жертвы, лишая малейшего шанса вдохнуть. Что происходило дальше, рассказать было некому. Держа обеими руками штык-нож, он из последних сил рванул его вправо-вниз. Что-то сухо треснуло в быстро твердеющем коконе. Шепетов вывалился из развернувшегося, как вспоротый свиток, хищника на полную прохладной предрассветной росы траву.

Судорожно вздохнув, он вскочил с четверенек и лихорадочно огляделся. Клякса успела утащить его за бараки, почти на половину разделявшего постройки и забора пустого пространства. Спотыкаясь, он побежал в обратную сторону, где на площади уже работали миномёты, выбрасывая в равнодушное небо осветительные заряды. Покачиваясь на парашютах, они медленно скользили вниз, освещая совершённый кляксами погром.

На площади не было никого постороннего, кроме рассеявшихся редкой цепью охранников. Миномёты замолчали, подвесив уже с десяток мерцающих 'люстр'.

- Выскочил! - Сергей подхватили под руки двое бойцов, ноги ослабли, когда он ступил на брусчатку.

- В убежище его! - скомандовал откуда-то неразличимый сейчас для Шепетова командир и уже обращаясь к своим, добавил - сейчас мы им вдарим!

С вершины холма звонко забила спаренная зенитная установка, снаряды точно ложились в хорошо различимый в прожекторном свете чёрный прямоугольник, как будто застрявший углом в ограждении лагеря.

- Получите, суки! - крикнул кто-то сзади осторожно ведомого к боковому входу в убежище Шепетова и вдруг холодная тишина навалилась на лагерь. Поддерживающие Сергея руки ослабли, он развернулся вместе со своими помощниками.

Над вершиной холма из темноты просветлела странная, грубо очерченная призрачная фигура, похожая одновременно на волчью и рысью с острыми, торчащими вверх, ушами. Поднялась на задних лапах выше наблюдательной вышки и, шевельнув уродливой головой, словно осматриваясь, прыжком бросилась вниз, к столпившимся у конторы людям.

- Огонь! - слились вместе несколько криков, всё, что могло стрелять, стреляло навстречу плавно скачущему созданию. Казалось, призрачный волк никак не чувствовал последствий ранений от не менее сотни пуль, чёрными нитями пробивающих его мерцающее в свете софитов тело. Каждый прыжок приближал его к оставшимся на площади людям на двадцать, а то и тридцать метров.

- Разойдись! - крикнул лейтенант, командир лагерной охраны. Бойцы живо расступились, не прекращая стрелять, очистили центр площади. К сиротливо стоящим миномётам подбежал, как успел заметить по лычкам Шепетов, старший сержант с трубой одноразового гранатомёта на правом плече. Присев на колено он замер, сторожко ведя прицелом за целью и в момент краткого приземления хищника, уже меньше чем в полусотне метров от площади, практически в упор, выпустил по монстру ракету.