Зона особого влияния

— Повелительница просит прощения и желает всем приятного аппетита, — сообщил Алнобак. Мне показалось, что персонально для меня, зная, что Лариска моя подруга. Он успел услышать и понять из нашего с ней разговора больше, чем нам хотелось бы.

В конце, как всегда обильного ужина, Грюнвальд, прокашлявшись провозгласил:

— Повелительница драконов любезно согласилась стать моей женой! Завтра состоится свадьба, на которую я приглашаю всех присутствующих!

— Браво! Поздравляем! Да здравствует Грюнвальд шестой! Да здравствует повелительница! — завопили придворные, не переставая жевать.

У меня неприятно заныло под ложечкой. Неужели жрец успел опоить ее?

Утром, не дожидаясь приглашения к завтраку, я осторожно выглянула в коридор.

Дверь комнаты, расположенной напротив, открылась и двое стражников под руки вывели Лариску.

Она шла как во сне — глаза полузакрыты, движения неуверенные и медленные. Сзади семенил Алнобак, почтительно придерживая край ее плаща.

"Идиотка!" — сама себя обозвала я. Мне нужно было догадаться, что на подругу были наложены чары невидимости! Сама целый день этими чарами пользовалась, а Лариску найти не сумела! Я пожалела, что недооценила жреца. Кое-что он умел!

На мой стук Игорь сразу открыл дверь.

— Лариска околдована! — с порога выдохнула я. — Алнобак повел ее вниз, наверное к свадьбе переодевать!

— Если Горыныч не успеет — плохо дело, — грустно сказал Петька. — Жалко девчонку.

— Не каркай! — оборвал его Игорь. — Если что — придется повоевать! Ты готова? — он ободряюще похлопал меня по плечу.

— Боюсь, что без Горыныча мы не справимся, — покачала головой я. — На три-четыре волны нас хватит, а дальше что? Энергия браслета слишком быстро кончается, я ничего не успею. Колдовством здесь никого не напугаешь, нас просто скрутят и бросят в подвал, это в лучшем случае.

— Пожалуй, ты права, — растерянно сказал Игорь. — И что делать?

— Действовать будем по обстоятельствам! — решительно заявила я. — Я иду вниз и наблюдаю, вы — ждете сигнала. Попробую для начала расколдовать Лариску.

Спуститься вниз я не успела. Дверь распахнулась и служанка в сопровождении четырех вооруженных охранников пригласила нас в тронный зал.

Почти в центре, украшенного цветами зала, стояли два трона. На одном из них восседал в парадной мантии и короне Грюнвальд, на другом — застыла бледная и безучастная Лариска в свадебном наряде. Пышное кремовое платье совершенно не шло ей, а только подчеркивало бледность. Если бы она одевалась к свадьбе сама, то никогда не надела бы такого безвкусного наряда — широкие складки начинались под грудью, совершенно скрывая талию, а дурацкий бант на шее и вовсе был лишним. Прекрасные Ларискины волосы были начесаны безобразной башней и укутаны в сетку, украшенную белыми искусственными цветочками.

На почтительном расстоянии от правителей толпилась придворная челядь, бросая восхищенные взгляды на "молодых". Придворные были расфуфырены, изо-всех сил демонстрируя нелепые наряды и дорогие украшения. Дамы томно вздыхали, украдкой ревниво разглядывая друг друга, кавалеры гордо выпячивали грудь, выставляя на показ свои награды. Событие было знаменательным, учитывая что этот брак был первым у Грюнвальда!

В зал торжественно вошел Алнобак, который, видимо, и должен был совершить "таинство бракосочетания".

По такому торжественному случаю, он вымыл голову, поэтому перхоть на плечах была свежей. В одной руке он держал чашу, наполненную розовой жидкостью, в другой — кадило, которое дымилось чем-то вонючим.

За его спиной маячили вооруженные люди, но они не были придворными стражниками. Хмурые мужчины, облаченные в кольчуги под парадной одеждой, сжимали в руках длинные мечи и настороженно оглядывались.

Я подумала, что вместо свадьбы может состояться государственный переворот и не ошиблась.

— Во имя богини ночи! — подвывая заговорил жрец, — мы соединим руки и сердца сих влюбленных! Данной мне властью свершиться обряд бракосочетания!

Грюнвальд нервничал, Лариска равнодушно смотрела прямо перед собой застывшим взглядом. Раскрашенное, как у куклы, лицо ничего не выражало.

Я лихорадочно пыталась вспомнить заклинание, нейтрализующее покорность.

— Отпив глоток из этой священной чаши, — продолжал завывать Алнобак, — повелитель навеки соединит свою жизнь с повелительницей драконов!

Я сплетала узор заклинания, стараясь не слушать жреца.

— Быстрее! — поторопил Игорь, стоящий за моей спиной.

— Не мешай! — огрызнулась я и начала все сначала.

Жрец подошел к Грюнвальду и протянул чашу.

Повелитель обхватил сосуд обеими руками и помедлил, с подозрением вглядываясь в розовое содержимое.

Из священной чаши не имел права пить никто, кроме вступающих в брак. Грюнвальд это прекрасно понимал, но опасения за свою жизнь взяли верх над приличиями и он, вдруг, поспешно протянул чашу невесте.

Алнобак перехватил руку повелителя и покачал головой, давая понять, что обряд нарушать нельзя.

Я добавила последний штрих и начертила в воздухе пентаграмму, которая на мгновение зависла и растаяла, нейтрализовав заклинание покорности.