Зона особого внимания

Вышедший против Кости парень был выше, шире и агрессивней. Его атаки и контратаки выдавали в нем кикбоксера. Однако чувствовалось, что парень обладает сугубо спортивными навыками и мало что может в реальном боевом поединке. Без особого труда Костя дважды уклонился от сокрушительных ударов, затем, успешно блокировав стремительно выброшенную ногу противника, провел подсечку. Парень рухнул на мат и тут же получил сокрушительный удар ногой в голову: в учебном центре ВДВ бойцов заставляли «фиксировать» потерявшего равновесие соперника… Боевик лежал в глубокой отключке.

– Больше минуты, – покачал головой Штурман, знавший толк в боевых единоборствах. – Можешь быстрее?

– Как скажете… – ответил Костя, разминая кисти рук.

Второй боевик был еще выше и мощней своего предшественника. Теперь атаковать начал Костя, исполняя распоряжение старшего по званию, коим он считал Штурмана. Сделав несколько отвлекающих движений, Константин заставил боевика сделать выпад вперед и тут же воспользовался этим моментом. Мощный соперник получил прямой удар по открытой нижней челюсти, одновременно Костя молниеносно подсек его ноги… В центре спортзала лежал еще один наглухо отключенный бугай.

– Вот так-то! – удовлетворенно произнес Маршал. Он явно радовался за парня, почти шутя уложившего громадные туши отмороженного мяса.

– Отлично! – хлопнул Костю по плечу Штурман. – Пожалуй, достаточно! Как считаешь? – повернулся Стас к третьему, не успевшему подраться бойцу.

– Достаточно, – угрюмо процедил сквозь зубы тот, косясь на поверженных дружков. – И где только откопали такого отморозка… – уже громче зло проговорил он, когда Маршал, Костя и Штурман покинули спортзал, направившись в тир.

– Его на Ильдара хотят пустить… – спокойно объяснил подчиненному Болт. – Уцелеет, будем его постоянно против абреков выставлять… Не самим же под их пули лезть?

– Это точно! – усмехнулся боевик.

– Огневая подготовка на уровне! – Штурман с трудом скрывал восхищение. – А как он нож метнул!? А говорил, не умеет… Скромный, мать его! Думаю, положит Ильдара…

– А я думаю, зря мы затеяли! – неожиданно произнес Маршал. – Парня только зря подставим, он и так больной…

– Хорош больной! – встрял в беседу Болт. – Как моих бультерьеров сделал, а?

– А ты вообще помалкивай! – голос законника звучал все грозней и опасней. – Когда спрошу, будешь говорить…

– Прости… – извинился Болт и надолго примолк.

– Не нравится мне это дело… – повторил Маршал и тоже замолчал, задумавшись.

Так прошло минуты полторы. Прервал молчание Штурман:

– Против твоего слова, Маршал, никто, конечно, не пойдет. Но ты сам понимаешь, обратного хода быть не может. Другого варианта нет. Ты всегда говорил: раз впрягся, паши… А мы основательно впряглись! Но твоему слову подчинимся…

– Ладно! – Маршал сам понимал, что на войне жертвы неизбежны. И хотя творилась очевидная подлянка по отношению к этому парню, к которому Маршал сразу почувствовал симпатию, другого выхода действительно не было. На войне как на войне. – Ладно. Все будет как договорились. Готовьте парня…

– Мы тут с Болтом решили, что парня не мешает подлечить – в известном смысле… – Штурман поднялся с кресла. – Хотим привезти сюда Маринку…

– Это можно, – кивнул законник и добавил: – Пожалуй, даже нужно! Валяйте…

Марина Никитина

– Привет! Меня зовут Марина. – На пороге Костиной комнаты возникла стройная длинноногая девушка.

– Костя… – Он был растерян, неуверенно привстал с дивана, на котором отдыхал после утренней разминки, и, не зная что сказать, не слишком скромно рассматривал девушку. Та, нисколько не смутившись, впорхнула в комнату.

– А ты ничего… – Марина не менее бесцеремонно оглядывала худое, мускулистое, мокрое после душа тело парня. – Очень даже ничего… – Взгляд ее серо-зеленых глаз двигался сверху вниз скользя. Выразительно задержавшись на черных, плотно облегающих плоть плавках, она вдруг быстро подняла глаза и весело рассмеялась. Светлые глаза ее так мило блестели, а смех был настолько заразителен, что Костя невольно улыбнулся. Смеяться девушка перестала так же неожиданно и уселась на Костину кровать.

– Ты красивый, садись рядом! – хлопнула она ладошкой по покрывалу. – Вот так, поближе… – направляла она неуверенного парня.

Костя осторожно приблизился к девушке почти вплотную. От нее хорошо пахло. В духах он, правда, не разбирался, но слышал, что самые лучшие из них – французские и очень дорогие. Такая девушка, как Марина, должна была пользоваться именно ими.

– Ну, скажи что-нибудь, – попросила она, продолжая откровенно разглядывать парня.

– Даже не знаю, что и говорить… – уже более уверенно отозвался Костя.

– Я нравлюсь тебе?

– Да… Ты на артистку похожа, из фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

– Мне часто об этом говорят, – заметила Марина чуть поскучневшим голосом. О сходстве с актрисой Натальей Селезневой Марине твердили лет с четырнадцати.

– Что же мы будем делать? – ее голос снова повеселел. – Начнем прямо сейчас или подождем?

– Начнем? – не понял Костя. – Чего начнем?