Зона Посещения. Бродяга Дик

– Наша контора, товарищ майор, знает, – Лопес усмехнулся. – Сама Директория и оформила заказ. Сын Папаши Линкольна в руках у вояк, в ведомственной психушке в Рексополе. Почему Папашу до сих пор не загребли? Ну, кто-то же должен сделать грязную работу. Сами вояки не пойдут в Зону, боязно им. Как только сталкеры вернутся, всех сразу же и повяжут, потому что на каждого из отряда Папаши у службы безопасности Директории по досье имеется.

Строгов молча достал вторую сигарету.

– Заказчик и Краб… – продолжил Лопес. – Вот именно сейчас они – меньшая из наших забот. Ты можешь оценить опасность, которую представляет гнездо. Да и вообще – все то, что здесь творится. Нам нужно действовать сообща, забыть прошлые обиды, забыть конкуренцию. Время уходит, Мигель, ну?

Сигарета горела быстро, с отчетливым потрескиванием. Строгов выкурил ее в четыре затяжки, каждый раз выдыхая, точно вулкан, по облаку дыма.

– У меня есть предложение, – сказал он, в конце концов, Лопесу.

…Увидев, что они возвращаются, Навуходоносор отложил дробовик, беспечно потянулся и, зевая, спросил:

– Ну что, голубки, наворковались?

Лопес тенью метнулся вперед. Ударил ничего не подозревающего сталкера каблуком в подбородок. Навуходоносор клацнул зубами и завалился в отключке на спину.

– Ты ему челюсть мог сломать! – прошипел Лопесу в ухо Строгов.

– Главное, что не шею, – отмахнулся латинос, – у тебя всего несколько минут. Быстрее!

Строгов кинулся в отдыхальню. Через миг снова возник на пороге, в его руке тускло поблескивала граната, позаимствованная из рюкзака храпящего Папаши Линкольна.

– Гайки! – Лопес сунул в лапу Строгова пару-тройку нагретых теплом его ладони железок.

…Он передвигался по поселку длинными бесшумными прыжками. Ему казалось, что в окнах особняков разгорается газовое пламя «ведьминого студня». На крышах что-то противно мяукало и взвизгивало, скрежетало когтями по битумной черепице, стекало слизью по карнизам. В переулках маячили уродливые тени мутантов, но на них Строгов внимания не обращал – отстраненно фиксировал, и ничего больше. Цель была перед ним.

Аномальный маховик блистал на куче ржавья, словно новенькая надраенная монета на заплеванном асфальте. Над маховиком кружили в неспешном безветренном вихре черные капли. Строгов посмотрел выше: на уровне крыш парили очищенные от мяса разрозненные кости – все, что осталось от поглощенного Шестерней мутанта. Или это маховик создал луч антигравитации, или это была какая-то чертовщина вроде спонтанной аномалии, у Строгова не было времени думать о науке. Не для того он пришел сюда.

– Ну, здравствуй, сучка, – обратился он вполголоса к маховику, затем выдернул чеку и бросил гранату к Шестерне.

Граната рванула с сухим хлопком, взметнув облако ржавой пыли. Половины маховика швырнуло в разные стороны. Антигравитация исчезла, точно переключили рубильник. С небес на землю хлынул кровавый дождь, который через миг перешел в град из костей. На крышах застонало и заныло еще громче, захлопали оконные рамы, завозились и запричитали мутанты, словно в один миг поняли, что произошло. Повсюду сияли, отражая свет, их звериные глаза.

– Была не была, – прошептал Строгов и шагнул к подъемному крану. Перебрался через мокрую стрелу на другую сторону улицы и тут же вернулся обратно. Та страшная сила, которая жила в ржавой руине, либо покинула ее, либо уснула. Увы, Строгов ни в чем не мог быть уверенным. Судя по тем скудным данным, которые имел Институт, «мясорубки» могли жить только в механизмах. Что ж, по крайней мере, взрыв «отселил» аномальный маховик подальше от подъемного крана.

Со стеклянным треском надломилась лиана, обнимающая ближайший коттедж. Погасли «светодиоды», и почти сразу стена треснула, а в трещине показались истекающие лимфой мышечные волокна, исчерченные пульсирующими дорожками черных вен. Коттедж гулко застонал, проседая. Оконные стекла оказались не стеклами, а склизкой пленкой, которая, размягчаясь, потекла густыми гнойными слезами.

Пальнули из «М-16». Раз, другой, третий. Выстрелы были едва слышны на фоне многоголосой агонии, охватившей коттеджный поселок «Радужные озера-2». Строгов бросил последний взгляд на ставший безопасным подъемный кран. Кинулся, позабыв о гайках, к отдыхальне.

– Сволочь! Убью выродка! – горланил Папаша Линкольн. В руках главаря была винтовка. Ким сидела на корточках возле Навуходоносора и пыталась привести его в чувство, Картоха же стоял у входа в беседку с дробовиком наперевес, и он первый увидел Строгова.

– Гризли! – обрадовался напарнику.

А вот Папаша Строгову улыбаться не стал. Вскинул «М-16», поймал русского на мушку.

– Это ты, продажный ублюдок, свистнул у меня гранату?

Строгов поднял руки.

– Папаша, не горячись! Поверь, я знаю, что делаю… – он кивнул на ближайший коттедж, стены которого шли волнами судорог и покрывались кровоточащими трещинами. – Мы сейчас – больше, чем сталкеры. Это – война миров! Вторжение! И мы – на передовой!

Ким вскинула голову.

– Зачем вы это сделали с мутантами? Они и так были несчастными! Зачем вы так! – прокричала она дрожащим голосом.

– Где Лопес? – спросил Строгов.