Зона Посещения. Гайки, деньги и пила

– Зачем, думаешь, я там, в подземном складе, наверх все ящики со взрывчаткой выложил? Зачем я их открыл и на видное место вместе с детонаторами положил? А? Решил, что сам придумал взорвать то поганое место к чертям собачьим? Нет, дружок, к этой мысли я тебя ненавязчиво подтолкнул. Да и то только потому, что знал: меня без вариантов будут обыскивать и найдут тот детонатор, а вот тебя – нет.

– Если это все правда, выходит, что и ты настолько же причастен к уничтожению приюта, как и я. И сдавать меня Замполиту не в твоих интересах. Если спалят меня, то я тебя за собой утяну. Так что в любом случае приказывать мне ты не можешь. И даже наоборот, это я тобой могу вертеть, как хочу…

– Бурый, ты на рожон-то не лезь, – буркнул старый бродяга, развернулся и через плечо добавил: – А то вдруг я пересмотрю все свои обещания и этой ночью решу просто понаблюдать за твоим припадком. И следующей ночью, и следующей…

Я сморщился от недовольства и лишь зубами скрипнул. В самом деле, он же в моей башке поковырялся. А вдруг приступы начнут меня каждую ночь плющить? И вдруг теперь их не заглушат даже самые изощренные мои казни? Неприятно было осознавать, что этот плут крепко держит меня за хозяйство, но пока он не исполнит свое обещание и не доведет меня до хранилища инопланетных артефактов, что-либо отрезать от него и ему же это скормить я не могу. Внутри от чувства обиды и острого неудовлетворения мой внутренний зверь заскулил, словно жалкая побитая дворняжка…

Новая прошивка

Нож с вороненым лезвием просвистел в воздухе и, пролетев через всю лабораторию, впился мне в живот. Но я не вскрикнул от боли, а лишь крепче стиснул зубы и с ненавистью уставился на ликующих охранников. На глаза невольно навернулись слезы. Сейчас будет еще один бросок. Второй полупьяный военный, объявив, что теперь его очередь, достал свой клинок. Он размахнулся и со всей дури метнул его в меня. Лезвие впилось под ключицу. На радость четырем ублюдкам в форме из меня брызнул приличный фонтан крови. Струя била секунд десять, после чего напор упал. Рана постепенно начала зарастать.

Намертво пристегнутый к вертикально расположенной койке, я стоял напротив входа у дальней стены, рядом с распределительным щитком, от которого тянулись к аппаратуре гофрированные кишки кабелей. Вокруг была все та же ненавистная лаборатория со своими пугающими хирургическими инструментами. На полках прозрачных шкафчиков рядами стояли колбы и пробирки с реагентами ядовитых расцветок. В сосудах покрупнее плавали какие-то мелкие мутанты и всевозможные органы, среди которых (я это точно знал) были и две мои печени, три почки, мои зубы и еще что-то, что эти дегенераты в белых халатах извлекли из меня, изучая процессы регенерации моего организма.