Зона счастья

Его слова против моих слов, но оплата с его счета – решающая улика. Да и мотив у него тоже есть: нелюбимая жена, обманом отжавшая половину бизнеса. А я что? Ну да, спала с ее мужем, но это не наказуемо.

В общем, если не поддаваться панике и хорошенько подумать, все не так уж плохо.

Улыбаюсь своим мыслям. Смотрю на спящего Макса. Сейчас он даже уже не бесит меня. Красивый, сволочь. И при деньгах. И вроде даже неровно дышит ко мне. Если удастся покончить с Викой, все будет сказочно. А не удастся – ну что ж, найду другого Макса. Или Олега. Или Николая. Моя внешность позволяет зацепить кого угодно, а все остальное – дело техники.

Странно, но от этих мыслей я почувствовала сладкую тянущую боль внизу живота. Говорят, у некоторых свежебеременных сдвигается гормональный фон в сторону плотского желания. Не знаю, с чего он сдвинулся у меня, от физиологии или от мыслей, неожиданно повернувших в сторону позитива, но я встала с кровати – и начала ее потихоньку двигать в сторону кровати Макса.

И, сдвинув, щелкнула фиксаторами.

Он проснулся, уставился на меня расширенными от удивления глазами.

– Ты чего?

– Ничего, – пожимаю плечами. – Просто хочу тебя прямо сейчас. Удивлен?

– Нет, но… ночь же…

Спросонья он не знает, как от меня отвязаться, хотя теперь точно отвязаться не получится. Внизу живота уже не просто тянущая боль, а пламя, загасить которое можно только одним способом.

– Ночь, – киваю я, заползая на наше общее ложе. – Самое лучшее время для любви. Или ты что-то имеешь против?

– Нет, конечно, но…

Закрываю его рот огненным поцелуем, от которого он окончательно просыпается. Черт возьми, как же я люблю его сейчас! Искренне, страстно, по-настоящему! А может, мне просто нужно выплеснуть куда-то энергию самоистязания, которую я копила в себе трое суток – и наконец убедила себя, что для меня, в общем-то, ничего страшного не случилось?

Наплевать, что это на самом деле. Главное, что Макс – жеребец каких поискать. Глупый, богатый и управляемый. Идеальный мужчина для умной и красивой женщины. Осталось только дождаться, когда решится наша маленькая проблема, а потом я точно так же смогу убедить себя, что люблю Макса до безумия и что дороже него у меня нет никого на свете.

Глава 12. Виктория

Большая комната, пахнущая деревом и теплом горящих дров из камина, – это ли не основной признак уюта?

Я лежу на большой, массивной кровати, грубовато, но надежно сделанной из настоящего дуба. Лежу закутавшись в теплый плед и обнявшись с большой кружкой, из которой приятно щекочет ноздри ароматом липовый чай с медом. Листаю старый журнал со слегка пожелтевшими от времени страницами. На них какие-то фото, какой-то текст, который я, наверно, читаю, хотя он, конечно же, не останется в памяти.

Зачем листаю?

Мне так проще думать. Шуршание страниц цвета осени, замешанное на липово-медовом аромате, успокаивает, смягчает мысли, порой жесткие и шершавые, словно наждачная бумага, делает их плавными и размеренными.

Я живу здесь уже несколько дней. Ем, сплю, гуляю по лесу.

И думаю.

Кто-то скажет, что такая жизнь – скучная, пресная и невкусная, словно галета. С другой стороны, голодному и галета за счастье.

Я и не знала, что настолько соскучилась по тишине и покою. Мое тело, напряженное, скрученное эмоциями и переживаниями до состояния стальной пружины, сейчас от такой жизни неожиданно для меня постепенно начало расслабляться вместе с мозгом, перегруженным событиями до состояния, близкого к фатальной аварии.

Кто бы мог подумать, что звенящая тишина вокруг – это такое блаженство? Когда спишь, и тебя окружает лишь она, мягкая и теплая, бережно обнимающая твое тело и разум, словно некие давно забытые людьми добрые духи леса столпились вокруг тебя и отгоняют все, что может потревожить твой сон: стуки, шорохи, мысли… Лишь легкому потрескиванию дров в камине разрешают они коснуться твоих ушей, зная, что оно успокаивает тебя лучше любого антидепрессанта…

Обстановка вокруг, вначале показавшаяся мне грубовато-спартанской, тоже незаметно включилась в процесс вытаскивания меня из пучины переживаний.

Уютное кресло-качалка, накрытое пледом цвета чистого летнего неба.

Старая гитара на стене со слегка содранным лаком в том месте под струнами, где музыканты касаются пальцами деки… Глядя не нее, думаешь о суровых охотниках, чьи большие руки обнимали фигуристый инструмент, словно любимую женщину, извлекая из него близкую им мелодию.

Полка с книгами, на корешках которых названия и имена авторов заметно затерли время и человеческие ладони.

Бревенчатые стены, сложенные из стволов настоящих деревьев, и деревянный пол, по которому хочется ходить босиком, чувствуя, как теплая энергия леса пронизывает тебя насквозь, от ступней до мозга, который, возможно, все это волшебство сам себе и придумал…

Но если и придумал, значит, ему это было надо. Значит, мне нужно это самолечение лесом, тишиной и одиночеством, без звуков, цветных картинок и информации, которыми постоянно перегружают наше сознание современные гаджеты…