Зона вне времени

Очень жду Твоего письма и Твоих так называемых (Тобою) побасенок.

Право, очень-очень рада – М.

Страстная пятница

1

Как вьюжно перед Пасхою, как снежно, стыло,
снег стихнул, в темноте трава остыла.
– Ты болен, – молвит лбу рука, – и ты простыл.
Путь к дому тяжек, и, о Боже, так уныл.
Малы росточки-точки, поле закоченело – ты один,
          тебе постыло?
А тот, кто обращается к Тебе на ты, о, Господи,
          ему постыло?
Рта не раскрыть, пока один, пока ты о –
          гляди, застыло.

2

Пожалуй, можно и воскликнуть
– Vive l'Empereur! – да только
не с кем чокнуться.
Напялить в тон асфальту нечто,
нацепить брусчатку, пусть не видят, не узнают.

Что говорит коллеге штопальщик сетей,

какие важные слова уместны,
пристали от ячейки до ячейки?
Слышать что-то лишнее.
Видеть что-то более.

Полушка голода

на языке остыла.
Твоя да будет воля,
Твоя – моей постыло – да.

Христианское радио

– Ну, сколько можно тянуть! Все ж наизусть знают, чего можно, чего нельзя.

– Завязывай давай трещать!

«Здравствуй, милый! Ну, что тебе рассказать – у нас все хорошо, малыш спит уже, устал сегодня – не дождался. В среду не удалось позвонить, но во вторник бросила в почтовый ящик письмо, в нем марки. Посылочку принесу в следующую среду, все собрала, что просил… Ну, что еще…»

– Брось, не тяни резину, если не знаешь, что сказать.

– Погодь, сейчас она в третий раз это скажет – ну, что еще тебе рассказать, и начнет про машину или про собаку. Беспонтово… только линию занимает не по делу.

– Что ты пыхтишь – тебе так и так сюда не звонят.

– Все равно – скучно, чего она из пустого в порожнее переливает.

«Айнарчик, добрый вечер! Вчера тебе выслал…»

– Господи, ну и терпение у папашки – почти каждый раз звонит. Послушаешь, приличный такой. А кто же у нас сынок?

– Скорее всего – или паскуда распоследняя, или случайно вляпался в дерьмо пацан. Папахен его звонит давно и регулярно. Раньше еще от супруги с мелкими приветы передавал, то в гости приходили, то созванивались, нынче как-то перестал. То ли девчонка хвостом крутанула, то ли разругалась со стариком.

– Да заткнетесь вы обе?!

«…и от мамы тебе привет. Спокойной ночи. Спасибо Христианскому Радио!»

«Здорово, девочки, Диана, Ирочка и Малая! Приветики всем. Давайте сюда поскорей! Здесь супер!! Щас у меня кредит кончится. Держитесь, девчонки дорогие! Диана, Ирка, я вас люблю и не забываю!»

– Это кто?

– Катя Маленькая, недавно вышла, подруг вот еще помнит, а визжит-то, как подорванная, сто пудов нажралась.

«Здравствуй, мама! Мы с папой придем к тебе на свидание через неделю. Чего тебе принести? Братик ведет себя хорошо, только не слушает бабушку. Звонила тетя Рита, сказала, чтобы ты держалась, и тебе привет. В школе у меня хорошо. Письмо твое получили. Жди нас на свидание. Мы тебя любим, братик тоже, только он спит уже… спокойной ночи, не грусти!»

– Должно быть, Элиткина мелкая, pa hodu.

– Не знаю такой.

– Да неважно.

«Алло, Христианское Радио! Могу передать привет?.. Хуберт, здравствуй! Это мама…»

– О да, теперь начнется. Пока весь табор не выговорится, не утихнут. Полчаса, минимум. Потом еще полезет бабуся со своим «Халло, алло…», никак не допрет, чего это ей трубка не отвечает вовсе.

– Эти сядут – так сядут. Конкретно. Половина семьи внутри, половина снаружи, редко кто грамотный, для них Радио – в самый раз.

«…даю брата. Бабушка заболела, но ничего страшного. Всем остальным привет. Держитесь, парни!.. ну, сейчас Дзинтарс тебе что-нибудь скажет… а, у Сигитса был суд, дали пятерик…»

– Им, чертякам, всегда либо пять, либо восемь дают, разве что за карманы – нет, там статья на столько не тянет, а так – вламывают на полную катушку.

«…ну, Хуберт, давай. Привет всем. Девочки, вам всем тоже привет. Еще мама скажет…»

– Говорила же: надолго…