Зона заражения

На улице, как и в других афганских городах, работали ювелиры, ювелирные украшения были тем немногим, что мог предложить Афганистан всей остальной земле, сколько бы ее ни осталось, не сожженной невидимым огнем. У одной из таких вывесок человек остановился и постучал в окованную железом дверь, чувствуя, как жжет бедро «ТТ».

Сначала ничего не происходило. Потом послышались шаги. Лязгнуло окошко.

– Кто ты такой?

– Мое имя Абдаллах.

– Такое имя есть у многих.

Человек быстро просунул в щель камешек, он стукнул об пол.

– А такие камни тоже есть у многих?

Послышалось движение, потом – шаги. Удаляющиеся.

Человек спокойно ждал.

Когда он уже подумал, что камень пропал, снова раздались шаги, но уже другие. Упругие, молодые. Кудрявый здоровяк с короткой бородкой распахнул дверь.

– Заходи…

Ювелир и хаваладар, держатель подпольного пункта обмена валюты и денежных переводов, оказался евреем.

Бородатый и патлатый, одетый как местные афганцы, с паколем на голове, очень похожим на сделанную из овечьей шерсти еврейскую шапочку, попросил гостя высыпать все, что у него есть на продажу, на отделанный пищевым железом[117] стол и, включив лампу, приступил к осмотру. Где-то в глубине здания бухтел генератор.

– Времена нынче тяжелые стали… – Старый еврей, живущий в самом центре ваххабитского анклава на беззаконных землях, привычно жаловался на жизнь. – Приходят, говорят – плати закят. Если ты говоришь, что не мусульманин, говорят – плати джизью. Им плевать, только плати. А… что я говорю.

– Много берут? – поинтересовался гость, который наконец-то получил возможность сесть на европейского вида стул и вытянуть болевшие ноги.

– Много. Много. Да если хочешь знать, – еврей даже оторвался от осмотра камней, – сколько бы ни брали, все равно – много. Разве они это заработали? А?

…

– Нет. Они думают, что заработок делается автоматом. Глупцы. Заработок делается вот! Вот здесь он делается!

Еврей постучал по голове.

– Ха фирауни ра Муса![118] – сказал он. – Они еще найдут свою кару.

– Многие уже нашли.

– Да… вот и старому Аврааму немного осталось.

Человек посмотрел на молодого автоматчика с курчавой бородой.

– Думаете, Миша меня заменит? А… это такой шлемазл, он не только чужих денег не заработает, он и свое спустит.

– Как насчет моих? – поинтересовался человек.

– Ваших, ваших… как желаете получить?

– Часть – юанями, часть – рублями.

– А…

– Золотыми монетами тоже можно, но не более трети.

Еврей укоризненно посмотрел на продавца.

– Молодой человек. Вы хотите сказать, что продаете эти камушки за золото? Да вы извините покорно, такой же шлемазл, как мой Миша.

– Камень не разделить, чтобы он не потерял в цене.

– Тогда да…

– Итак…

– Ну… – как считать?

– Половину – юани, половина – рубли. Но лучше сначала все в юанях.

– Разумно, разумно. В новых или в старых?

– В новых, – терпеливо сказал человек. Он знал манеру торга.

– Ну… скажем, восемьсот тысяч новыми за все. Довольны?

Человек покачал головой.

– Это десятая часть цены.

– Десятая? Да вы не знаете цен!

– Поверьте, уважаемый, я знаю цены…

Покончив с торговлей – ему удалось сбыть имеющиеся у него камни за приличную цену, – человек отправился пешком на Султанзай Маркет. Ему нужно было купить оружие и кое-что еще…

Он прошел в ворота мимо уродливого, огромного охранника – уроды в Афганистане почитались теперь как святые, перед ними чувствовали страх – и окунулся в людское месиво, словно в теплую воду Каспия, уйдя в нее с головой.

Промежутки между контейнерами, с которых торговали, были узкими, улицы торгового городка не вмещали всех желающих. Торговали с крючков, грубо изогнутых из арматуры и продетых в пробитые пулями дыры в железе контейнеров или с грубо сколоченных деревянных витрин – последнее было признаком богатства, потому что дерево было очень дорогим. Кто не покупал – тот просто ходил, общался, встречал друзей. Сидели на корточках перед товаром, не обращая внимания на снующую толпу, обменивались новостями, курили марихуану или ганджу[119]. Вообще на этом рынке бросалось в глаза то, что многие люди существовали как бы «на своей волне», не обращая никакого внимания на происходящее вокруг и не видя никого и ничего, кроме себя… это выглядело диковато для непривычного человека, совершенно погруженные в себя люди. Кто-то уже бился в ломке, разбрызгивая слюну и кровь, люди обходили его…

Аллаху Акбар.

Человек медленно шел рядом с витринами, не выделяясь из толпы. Ему нужно было знакомое оружие, то, которое он использовал ранее. Он не был снайпером в своем подразделении, но у него было разрешение, как у охотника, и он купил карабин «Тигр», с которым иногда охотился в горах. «Тигр», представлявший собой гражданскую версию боевой «СВД», был наилучшим выбором, если ему удастся его найти. Если нет, то подойдет любой снайперский полуавтомат. В городе он предпочтительнее…