Зона заражения

– Чем они сражаются? Что им дал твой покровитель алим аль-Шами? Автоматы, которые произведены из переплавленного металлолома и заклинят после двухсот выстрелов? Ракетные гранатометы без прицелов? У нас нет ничего, кроме этого! Что ты противопоставишь муртадам из Китая? Они выставят пять миллионов – и нас больше не будет.

…

– Помнишь великий джихад?

Амир Ильяс тяжело вздохнул.

– Помнишь ли его ты, друг мой?

– Помню. Представь себе, помню. Мы сражались оружием, которое нам оставили кяфиры. Автоматами, пулеметами, даже танками. Мы говорили, что все нововведения – это бида’а и все, что мы хотим, – вернуться к чистоте изначального ислама, к праведным предкам, к саляфии. Но при этом мы использовали сотовые телефоны, которые дали нам кяфиры, ездили на пикапах и танках, которые сделали кяфиры, и стреляли из автоматов, которые сделали кяфиры, а потом волей Аллаха они достались нам. Но при этом мы говорили, что хотим вернуться в прошлое. Тебе не кажется, что это одно из проявлений мунафикун, лицемерия?

…

– Что же, мы вернулись сейчас в прошлое. Людям нечего есть, а твоим волчатам нечем сражаться. У них нет ни новых джипов, ни пулеметов, ничего. Их бросят в бой, и они там погибнут. Это и есть джихад? Это и есть воля Аллаха? Да мы лучших изводим под корень! И хвала Аллаху, свят Он и велик, что кяфиры построили большую стену и не пускают никого за нее. Если бы люди вышли и увидели весь этот куфар и ширк, то вся их святость, достигаемая голодом, болезнями и лишениями, разом бы исчезла.

Амир Ильяс хотел встать и уйти, но он не мог не понимать жестокой правды слов амира Ислама, которого считал отступником и лицемером.

– …Я знаю, ты считаешь меня лицемером и трусом. У моих людей есть всего в достатке, но когда залимы на юге восстали, я не послал своих людей сражаться с ними, и тем самым проявил свое лицемерие и стал кяфиром. Так?

…

– Так. Задумайся, почему восстали эти люди на юге? Почему все они пошли за посланцами кяфиров. И многое ли смогут мои люди против кяфиров. Возможно, что-то и смогут. Но только кяфиров больше. И у кяфиров есть то же, что и было раньше, – джипы, вертолеты и пулеметы. А у нас – нет. Мы вернулись к тем временам, когда тираны и угнетатели расстреливали мусульманские конные армии без вреда для себя.

– Хватит ругаться, – сказал амир Ильяс. – Что ты предлагаешь? Всем торговать дурманом так же, как и ты? Или пойти в услужение кяфирам?

– Я предлагаю прозреть, – жестко сказал амир Ислам. – Сейчас не те времена. Времена праведных предков давно прошли и их не вернуть. Следование шариату, составленному на основе хадисов, пересказанных пятнадцатью веками ранее, завело нас в тупик. Нужно что-то новое.

– Ты предлагаешь стать как бидаатчики?

– Я предлагаю одуматься. Перед нами есть пример нового пророка, который приходил в этот мир, а мы даже не заметили его. Это он, пусть Аллах будет им доволен, превратил разрозненные мусульманские группы, численность которых не превышала численности одного мусульманского полка, в победительную исламскую армию миллионов. Это он сделал джихад в Афганистане тотальным джихадом и поднял мусульманскую умму на борьбу с кяфирами и самыми опасными из них – амрикаи…

– Все, о чем ты говоришь, произошло по воле Аллаха Всевышнего и только его.

Амир Ислам провел ладонями по щекам.

– Ты прав. Да простит меня Аллах за минуту неверия. Аллахумма Инна-ка Афуввун Тухиббуль афва фа фу ан-ни. АузубиЛлагъ мина шайтани раджим[149]. Нет сомнений в том, что в этом – рука Аллаха, но нет сомнений и в том, что шейх Усама бен Ладен, действующий по воле Аллаха Всевышнего, – наш новый пророк, чьи деяния сравнимы с деяниями пророка Мохаммеда, да будет доволен им Аллах!

Амир Ильяс помолчал. Этого он откровенно не ожидал.

– Ты предлагаешь мне пойти манхаджем[150] усамитов?

– Я предлагаю тебе оглядеться и посмотреть, что происходит вокруг. Люди голодны, злы, унижены. Кто-то мечтает о том, что они разгромят Папский велайят, и таких все больше и больше. Пусть им даже это удастся. Но что будет после того, как они это сделают? Многим ли людям это поможет? Скольких избавит от голода?

…

– Я говорю о том, что надо все менять. Нет ничего более вредного в исламе, чем принцип его неизменности. Мир меняется – и мы должны меняться вместе с ним. Я был в Ташкенте – ты должен помнить, каким он был, когда мы его оставляли. Груда руин и мертвые на улицах – Аллах свидетель, мертвых было столько, что на некоторых улицах они лежали ковром, и некуда было ступить, и некому было похоронить их по шариату. А теперь это торговый город. Не сказать, что там так, как было раньше, но у нас даже не мечтают жить так, как живут там.

…

– Надо разрешить свободную торговлю. Разрешить банки. Праведный шейх Усама сам занимался бизнесом, а его семья владела банком – пусть это будет новым шариатом и новым ориентиром для верующих.

– Так вот ты о чем…

Амир Ильяс резко встал.

– Ты можешь быть не согласен со мной, но это ничего не изменит.

– Я-то думал, – бросил амир Ильяс, – что ты ищешь пути к спасению своей души и уммы. А ты ищешь путь к набиванию карманов.

– Это не так.