Зонтик для террориста

— А-а. Ее принес молодой человек с крашеными волосами. Он пришел вместе с Тацумурой, поэтому я поговорил с ним. Тогда он о многом меня расспрашивал. Но я не интересуюсь религией и подобными организациями.

— Он пришел вместе с Тацу?

— Да. Он потом сказал: «Если вас это не интересует, то и не стоит обращать внимания». Но почему-то тот молодой человек заговаривал только с нами.

— С вами?

— Со стариками. Мне показалось это странным: в последнее время религиозные организации ориентируются на молодежь.

По спине у меня пробежал холодок.

— И когда это было?

— Недавно. Всего недели две-три назад.

— А какими он пользовался фразами, чтобы привлечь вас в свои ряды?

— По-моему, он не старался привлечь нас, а рассматривал наши кандидатуры, кто больше подойдет им. Помню, я еще подумал, специфическая какая-то организация.

— Дело в том, что этот крашеный парень обратился и ко мне, но по другому делу.

— Да? — Старик улыбнулся. — Я читал этот листок, но вряд ли его послание рассчитано на таких, как вы. По-моему, этот крашеный молодой человек совсем не разбирается в людях.

Я опустил взгляд и прочитал несколько фраз из листовки:

— «Давай поговорим с тобой вместе с божественной субстанцией, которая утверждает: ты несчастен, если не можешь превзойти эту реальность». Текст далек от связного, но, несомненно, ориентирован на молодежь. Кстати, господин Кисигава, вы сейчас не сказали: «религиозная организация». Вы назвали ее специфической. А что вы про нее подумали?

Старик остановился, и я вместе с ним. Толпа, стекавшая потоком вниз по направлению к вокзалу, неохотно разделялась на две части перед нами и смыкалась за нашими спинами. Старик нахмурился и сказал, понизив голос:

— Тацумура — хороший юноша. Я обычно не рассказываю о своем прошлом, но он располагает к душевному разговору.

— Хороший юноша, — повторил я. Даже сейчас мое мнение о нем не изменилось. — И что?

— Поэтому я не хотел бы доставлять ему неприятностей.

— Значит, то, что он был вместе с раздававшим листовки сектантом, вы рассматриваете как неприятную для него ситуацию, то есть как его возможную причастность к какой-либо противозаконной организации или лицу? Получается, так?

Старик слабо улыбнулся:

— Логичный вывод. Может быть, так оно и есть, а может, это всего лишь мои личные впечатления.

Он снова пошел, я вместе с ним.

— Но если оставить все как есть, вдруг с Тацу случится что-то неладное? Вы не расскажете мне о своих впечатлениях?

Услышав мои слова, старик остановился и задумчиво посмотрел на меня.

— Скажите, о чем вы подумали? — еще раз спросил я.

Сначала он не решался, а потом сказал сдавленным голосом:

— Похоже, вы с ним в весьма дружеских отношениях. И доверять вам можно. Да?

— К сожалению, я не знаю, как отвечать на подобные вопросы.

— Вы честный человек, — засмеялся старик. Смеялся он чисто и беззаботно. — Хорошо. Мне действительно показалось, что эта организация занимается чем-то противозаконным, как вы подметили.

— А чем именно?

— У вас не возникло впечатления, что текст листовки полон метафор?

— Метафор? То есть иносказаний?

— Совершенно точно. Подтекста.

Я еще раз посмотрел на листовку. Не очень понятно.

— Я не специалист. Не дадите подсказку?

— У Тацумуры была долларовая купюра. Если вы не знакомы с особенностями их мира, эта подсказка окажется для вас слишком сложной. Разумеется, к вам она не имеет никакого отношения, а я сталкивался с подобными делами в суде.

Я видел купюру, которая выглядывала у Тацу из кармана. Он сказал, что это бумажка в один доллар. Я еще раз посмотрел на листовку. На этот раз одно из слов стало принимать смутные очертания, словно тайнопись. Наконец картинка сложилась.

— Надо же, — пробормотал я. — Я тоже слышал о таких вещах. Я прав?

— Вы знали? Тогда вы поняли правильно. Только не осуждайте меня за то, что я не предупредил их. Молодежь не прислушивается к старческим наставлениям.

Я вспомнил картонный дом Тацу с открытой крышей.

— Господин Кисигава, вы знаете, откуда Тацу добывает еду?

— А зачем вам это знать?

— Хочу проверить одну вещь. Если он попал в опасный переплет, я, может быть, смогу ему чем-нибудь помочь. Вполне вероятно, что помощь требуется срочная.

Старик пристально посмотрел на меня, его глаза светились мягким светом.

— Вы подарили мне мясо с рисом. Похоже, вы умеете думать о других. — Вздохнув, он продолжил: — Зона действий Тацумуры — часть квартала Кабуки-тё. В районе бейсбольного тренировочного центра, к востоку от больницы Окубо. Он сказал мне об этом, когда показывал тот район.

— Я очень вам благодарен, — сказал я и спросил: — Извините ради бога, а сколько вам лет?

— На следующий год — счастливая дата: две семерки, семьдесят семь. — И добавил, смеясь: — Если удастся пережить нынешнюю зиму.

Я снова поблагодарил его и, оставив старика в подземном центре, вышел на улицу, где толпа была ничуть не меньше. Я перешел улицу Ясукуни, народу стало еще больше.