Захват клювом круглого жесткого затылка под водой нелегко осуществить, особенно с первого раза, что хорошо видно из наших видеозаписей. Обычно самцу удается это сделать только с третьей или четвертой попытки. Поэтому он должен «рассчитать» движение клюва в направлении головы самки, пока головы обоих партнеров находятся еще на поверхности. Создается впечатление, что оба они в это время как бы оценивают возможность контакта «клюв самца – затылок самки».
Из видеозаписей хорошо видно, что и самец и самка наблюдают друг за другом перед очередным совместным опусканием головы в воду. В результате, такое действие одного из партнеров заметно запаздывает по отношению к действию другого. Вместе с тем, к тому моменту, когда захват головы самки клювом самца должен состояться, темп следования акций заметно убыстряется, то есть идет процесс взаимной стимуляции по принципу положительной обратной связи. На протяжении всей копуляции самец удерживает самку таким образом, что головы обоих остаются под водой, чего мы не наблюдаем у всех прочих лебедей.
Мы обнаружили и другие, более частные отличия в брачном поведении черношейного лебедя от того, что свойственно остальным видам лебедей, о чем можно прочесть в книге, созданию которой посвящена эта глава.
Но, пожалуй, один из самых интересных выводов – это наша гипотеза о том, какую роль в описанных взаимодействиях у черношейных лебедей может играть упомянутое выше эластичное тканевое образование в основаниях клювов особей обоих полов. Мы предположили, что оно выступает в качестве органа, воспринимающего тактильные раздражения. Пока головы партнеров находятся под водой, прежде чем самец взгромоздится на спину самки, он, возможно, руководствуется в своих действиях не только (или не столько) зрением, сколько тактильными сигналами – явление, не описанное ни для каких-либо других видов гусеобразных. Эффективному контакту может способствовать предполагаемое присутствие механорецепторов в интересующих нас розовых шишках на головах обоих партнеров. Именно так можно объяснить, почему эта структура не претерпевает ороговевания, как это происходит у шипуна и прочих гусеобразных, имеющих «наросты» в основании надклювья (утки пеганки и гага-гребенушка, китайский гусь и др.).
Орнитологи долгое время считали, что лебеди черный и черношейный – виды близкородственные. Впрочем, в этом можно было усомниться с самого начала: слишком удалены друг от друга их ареалы: Австралия и крайний юг Южной Америки. К тому же и в морфологии этих видов различий предостаточно – в общих размерах, пропорциях и окраске. То, что мы, вдобавок, узнали о поистине фундаментальных различиях в их поведении, заставило нас предположить, что черношейный лебедь, скорее всего, вовсе и не «лебедь» в строгом смысле слова. Через несколько лет после окончания нашей работы мы случайно наткнулись на статью, в которой содержалось подтверждение этой мысли. На основе сравнительного генетического анализа ее авторы пришли к выводу, что черношейный лебедь может быть эволюционно ближе к гусям, чем ко всем прочим видам лебедей[297]
.В первые два года работы мы собрали хороший материал по всем тем видам, которые были представлены в зоопарке достаточно большим количеством особей, участвующих в размножении. Это лебеди шипуны, черные и трубачи (родом из Северной Америки). Черношейных было тогда всего лишь две пары, но им, как следует из сказанного выше, мы уделяли особенно пристальное внимание.
Для полноты картины нам недоставало сведений по двум видам. На большом пруду присутствовала только одна самка лебедя кликуна, которая постоянно держалась в паре с гибридом от скрещивания этого вида с шипуном. Отношения между этими двумя птицами были скорее дружественные, поскольку ни в какие половые контакты они не вступали. Мы просматривали списки видов, содержавшихся в других зоопарках, в надежде найти место, где можно было пронаблюдать процесс спаривания у кликунов. Остановились на заповеднике Аскания-Нова. Но поездку туда отложили до поры до времени, поскольку не менее важные для нас сведения пока что можно было получить, не уезжая далеко от Москвы.