Зорге. Загадка «Рамзая». Жизнь и смерть шпиона

Брак между Бранко и его первой женой датчанкой Эдит Олсон, преподавательницей гимнастики, заключенный в 1930 году в Париже, был расторгнут из-за ряда скандалов, после чего он женился на своей японской переводчице Иошико Ямасаки. Зорге не одобрял, что этот брак был заключен без его ведома, но в конце концов выделил датской жене сумму, достаточную для ее отъезда в Европу. Он дал ей 5000 долларов из средств группы и еще тысячу долларов добавил от себя. И скорее Йошико… стала его любовницей. Бурный роман продолжался три месяца. Вукелич ничего не подозревал, тем более, что все ночи девушка проводила с ним. Зорге не думал о том риске, который возникнет, если Брайко узнает, что шеф наставляет ему рога.

Но мы, кажется, отвлеклись от главного. Четвертый член группы, японец Мияги Йотоку, молодой человек примерно одних лет с Вукеличем, также ждал в городе знака от «Шмидта». Он прибыл в Японию в октябре из Калифорнии и сразу поставил себе за правило читать ежедневную газету, издававшуюся на английском языке — Japan Advertiser. И как-то утром, в середине декабря он, наконец, увидел в ней то, что искал. Это было объявление, помещенное в колонке «ТРЕБУЕТСЯ» и гласившее:

«ТРЕБУЕТСЯ: Гравюры укийоз старых мастеров, а также книги на английском языке на ту же тему срочно. Обращаться п/я 423, «Japan Advertisер», Токио».

Зорге встретился с Мияги в художественной галерее Уено. Мияги был, как и Вукелич, любителем, попавшим в ситуацию, созданную стараниями профессионалов, и потому понадобилось четыре-пять встреч с Зорге, чтобы он смог догадаться, что его, собственно, приглашают стать шпионом, поскольку только теперь Зорге открыто попросил Мияги снабжать его информацией по политическим и военным вопросам Японии.

Мияги Йотоку провел детство на острове Окинава, где он родился в феврале 1903 года и был вторым сыном в семье фермера. В 1906 году старший Мияги перебрался в Америку где устроился работать на ферму близ Лос-Анджелеса. Мальчика, оставшегося на Окинаве, воспитывал дед. В июне 1919 он присоединился к отцу в Калифорнии. «Японские эмигранты в Соединенных Штатах нередко встречались с пренебрежительным отношением к себе со стороны японского посольства и «нисеи». А временами японский военный атташе действительно следил за японскими иммигрантами». Поскольку по-английски Мияги говорил неплохо, он поступил в школу искусств города Сан-Диего. У него обнаружился настоящий талант художника, и в выпускном классе он оказался в самом верху списка.

Осенью 1926 года он переезжает в Лос-Анджелес, где поселяется в доме, расположенном как раз напротив железнодорожного вокзала.

В это время Мияги вместе с тремя другими японцами принял участие в рискованной затее — они открыли собственный ресторан под названием «Сова». И здесь, в задней комнате «Совы», друзья организовали небольшое общество для еженедельных обсуждений вопросов философии, искусства и социальных проблем.

Под влиянием коминтерновского агента Яно Дутому Мияги вступил в партию. Яно, работавший где-то в районе Нью-Йорка до приезда в Калифорнию, в 1930 году побывал в Москве. Потом вернулся в Америку, где вскоре и познакомился с Мияги. Случилось это в конце 1930 года. Он же и предложил Мияги отправиться в командировку в Токио.

Оказавшись в Японии, Мияги, в отличие от Вуке-лича, не испытывал особой нужды в деньгах. Он снял комнату в доме друга и, похоже, без особых трудностей сбывал свои картины. И действительно, в течение последующих пяти-шести лет — до самого лета 1939 года — он зарабатывал вполне прилично на продаже своих картин.

Весной 1934 года, через пять месяцев после начала их сотрудничества, Зорге отправил Мияги в качестве эмиссара в Осаку, в редакцию газеты «Асахи», чтобы он встретился с Одзаки, и результаты этой поездки в значительной степени определили направление миссии Зорге в Японии.

Одзаки с готовностью согласился присоединиться к компании, хотя и был полностью осведомлен о том, что Зорге вместе с Мияги Йотоку и другими создал в Японии разведывательную группу со штаб-квартирой в Токио.

Количество и качество разведданных, добываемых Одзаки в течение последующих семи лет, просто поражает. Однако Зорге имел доступ и к другому источнику равноценной или даже более важной информации, а именно, к германскому посольству.

Общение Зорге с полковником Эйгеном Оттом было в высшей степени полезным для них обоих. Для Зорге это была возможность обеспечить себе ценную связь с немецкой колонией в Токио, и, по мере развития их личных отношений, доброе отношение к нему Отта и других сотрудников посольства стало решающим элементом в создании его сети источников информации.