Зов

На мгновение она замерла, чтобы передохнуть. Неимоверная тяжесть ее тела придавливала его к земле, волосы ее растрепались, глаза налились кровью. Оскалившись, она потянулась к его челюсти. Пальцы мертвой хваткой впились в болевую точку на стыке шеи и уха и с нечеловеческой силой стали раздирать челюсти. Кровь брызнула фонтаном. Он услышал звук, похожий на треск разламываемой куриной грудины. Но звук, издаваемый им самим, был громче и смешивался с наполнявшим воздух животным дыханием.

Он знал, что звук шел из него самого. Это был всхлип, смешанный с криком, и он мог разбудить Дану. Хорошо, если бы она не проснулась. Луис посмотрел на жену. Она лежала спиной к нему.

Если крик и не разбудил ее, она все равно почувствует, что он сидит, опершись на локоть, тяжело дыша, как дикарь или просто как человек, оказавшийся случайно в незнакомом месте.

Он снова лег и прислушался к биению своего сердца, пытаясь успокоить его. Откуда, черт возьми, этот кошмар? Он давно не помнил, когда в последний раз видел сон, от которого просыпался в холодном поту.

Он попытался разобраться, что бы все это могло значить. Подавленный гнев? Нереализованная сексуальность? Но ведь прошедший день, напротив, был полон положительных эмоций. Как никогда, они с Даной вели себя весьма раскованно.

Так вот в чем дело, вдруг понял он. От того, что все было слишком хорошо, у него появился комплекс вины, и во сне он пытался наказать себя. Вполне логично, не правда ли? Возможно. Но как бы то ни было, настоящая причина не в этом.

Дана повернулась на спину. Он взглянул на ее разметавшиеся волосы, тонкий профиль. За нее он спокоен. Она значительно лучше справляется с ситуацией, чем он.

Начиная замерзать он натянул не себя одеяло и заставил себя закрыть глаза. Может, все дело в непривычной обстановке и новой постели. Скорее всего, так и есть.

Мысли Луиса перенеслись на поляну к девушке, но он отмел их и начал считать дыхание. Но прежде, чем снова заснуть, он тщательно ощупал свою шею в том месте, куда во сне впились страшные пальцы.

6

Утром Дана проснулась первой, и, когда Луис пришел на кухню, она стояла на стуле и изучала содержимое полок.

— Да, негусто! — Он повертел в руках полупустую пачку кукурузных хлопьев, оставленную предыдущими жильцами. Во время уборки коробку, вероятно, не заметили.

— По крайней мере, есть сухое молоко, — сказала Дана, слезая со стула с коробкой в руках.

Луис открыл холодильник.

— Нет, — сказал он, держа в руках банку с растворимым кофе, — только не это. Мне нужен настоящий кофе.

Он не хотел рассказывать ей, на что ушли три часа ночного сна. Не хотелось вновь переживать этот кошмар. Он старался придать своему голосу бодрость, но в глазах его затаилось напряжение.

— Можно съездить в магазин. Ты очень хочешь есть?

— А еще, — весело продолжала она, блестя глазами, — у нас пот что есть. — Она вплыла в «Утренний уголок» как Лоретта Янг, откинула затворы, открыла балконные двери, ведущие в розарий. — Пожалуйста. — Она отодвинула стул перед белым столом. Сопротивляться было невозможно.

Луис сел, и Дана подала ему кукурузные хлопья и растворимый кофе. Они ели и наслаждались восхитительным утром, капельками росы на пурпурных розах и траве. Сразу после завтрака он принес из машины карту.

— Если поехать влево на Таллак-Лейн, то до Лапис-Лейн будет около мили. Мы сворачиваем направо и едем прямо в город. Когда поедем?

— Закусил удила, да? — В голосе Даны слышалось раздражение. Они посмотрели друг на друга. — А почему бы тебе не поехать одному? А я бы отдахнула, позагорала немножко. Ладно?

Она подошла к нему и погладила его по груди.

Рука его скользнула ей под ночную рубашку.

— Ты так считаешь? Я буду скучать.

— Я тоже. Поэтому долго не задерживайся.

— Хорошо, я куплю продукты. Напиши, что нам нужно.

Луис пошел наверх за бумажником, а Дана составила список, куда включила только натуральные и полезные продукты, которые, по ее мнению, соответствовали ситуации: овощи, диетический хлеб, темное пиво, цыплята. Она хотела прибавить кускус, но подумала, что здесь о нем вряд ли знают, и записала вместо него рисовый плов.

Через несколько минут она стояла на крыльце и махала ему вслед. Машина покатила по дороге вниз и скрылась за деревьями.

Дану не покидало ощущение необычности происходящего. Дом был непомерно большим для одного человека. Она с трудом закрыла за собой тяжелую дверь и пошла на кухню, весело насвистывая.

Мыть-то было всего ничего. Две миски и две чашки. Здешний незатейливый быт вполне устраивал Дану. Она смогла бы так жить. Она сполоснула чашки и не отрываясь продолжала смотреть на воду, спиралью сбегающую в раковину. На металлическом ободке вокруг стока была надпись «пульвератор». В их квартире была похожая раковина, только она не помнит, было ли там название.

Она стала домывать посуду. Глупо, как глупо. Опять это наваждение… Подумав так, она продолжала зачарованно смотреть на струю стекающей вниз воды. Это ощущение появляется у нее всегда, стоит только подумать, что может произойти с рукой…