Зов гармонии

– На мой взгляд – против, – сказала Дана. – Клятва говорит о защите других. О «живых существах». Я не понимаю, как можно исключить людей из числа живых существ. Пусть даже они не живут в океане, пусть небрежны и беспечны в отношении мусора и загрязнения воды.

– А кто этот русал? – спросила Бринн.

– Адвокат Федры, – ответил Адриан. – Его наняли, чтобы защищать Федру в суде, а теперь он пытается протащить изменения в закон о непричинении вреда людям.

– Но ведь этот закон точно не поменяют! – воскликнула Бринн.

– Я не могу себе представить, чтобы его поменяли, – согласился Адриан. – Но это не значит, что они не попытаются.

Бринн было трудно вообразить, как можно избавиться от законов, защищающих живых существ. Это шло вразрез со всем, во что верил морской народ.

– Зачем кому-то понадобится вредить людям? – спросила она. – Я не понимаю.

Адриан вздохнул:

– Это сложно, Бринн. Некоторые сказали бы, что люди вредят тем, кто живет в океане. Не все, но некоторые из них действительно творят такое, что вредит океанской жизни. Сбрасывают в воду мусор, разливают нефть, вылавливают всю рыбу. Из-за этого множество растений и животных в океане может погибнуть.

– Но, причиняя боль людям, этого не исправить! – заспорила Бринн.

– Я с тобой согласен, – заверил Адриан. – Но так считают не все. Очень многие сыты по горло и хотят передать людям сообщение.

Бринн снова глянула в ракушковизор. Адвокат Федры по-прежнему говорил о том, что людям следует преподать суровый урок. Он говорил об избавлении океана от людей подчистую. И тут Бринн кое-что заметила.

У адвоката на запястье были моруотч.

Конечно, эти часы не были покрыты блестками. У них был более деловой вид – однотонно серые с серебром. Бринн и заметила-то их только потому, что часы ярко мигнули зеленым, и это привлекло ее внимание.

«Все складывается», – подумала девочка.

Похоже, все, кто носил эти смехотворные часы, так или иначе раздражали или расстраивали ее.

Картинка на ракушковизоре поменялась: теперь достопочтенный Мэтью Уотерли оглашал вердикт. Бринн видела, как судья вытягивает руку, чтобы постучать по столу маленьким деревянным молоточком, который используют все судьи, чтобы подчеркнуть, что решение окончательное.

И когда рукав черной мантии сполз с его запястья, Бринн разглядела, что судья Уотерли тоже носит моруотч! Его модель была сплошь черная, в цвет мантии, и Бринн снова не обратила бы на нее внимание, не мигни она зеленым.

«Уф, ну нет! – подумала она. – И он тоже! Это просто какой-то всеокеанский заговор!»

Теперь почти у всех учителей и учеников в школе были моруотч. Бринн начинала подозревать, что останется единственной, кто их не носит.

Теперь камера переключилась на Федру. Та стояла перед залом суда, окруженная репортерами, и отвечала на вопросы.

– Да, – говорила она, – я очень довольна вердиктом. Он весьма справедлив и очень мудр и открывает возможность реализовать мои намерения по избавлению океанов от порочного влияния людей… – Тут она взяла паузу, чтобы взглянуть прямо в объектив, и добавила: —…И других, кто попробует вмешаться.

Бринн поняла, что последний комментарий ведьма адресовала исключительно ей – или, по крайней мере, ей так показалось. Федра могла использовать какую-то магию – а может, все дело было во взвинченном состоянии Бринн. «Она ни за что не сдастся, пока не превратит меня в морского слизня!» – подумалось девочке.

И тогда слабая вспышка на экране привлекла ее внимание. Морская ведьма подняла руку, чтобы откинуть назад свои прекрасные угольно-черные волосы, и на ее кисти что-то мигнуло.

Снова моруотч! Эти больше подходили такой, как Федра, – они искрились драгоценными морскими камнями, а их контуры подчеркивали форму длинных и красивых рук и ног ведьмы. Но Бринн нашла весьма интересной одну деталь: моруотч Федры мигали красным. А у всех остальных – зеленым.

«Странно», – подумала русалочка.

Так или иначе, а Бринн тут же выключила ракушковизор. Он только лишний раз напомнил ей о том, что больше всего беспокоило ее в настоящий момент: о моруотч и о морской ведьме.

– И как это повлияет на меня? – спросила Бринн, поворачиваясь к родителям.

Она думала о том, что сказал Йен в тот день перед здание суда, – о том, что ведьма собирается освободиться и заставить Бринн платить по счетам.

Адриан и Дана посмотрели друг на друга, будто каждый рассчитывал, что у второго есть хороший ответ. И тогда Бринн осознала, что, возможно, ее родители не знают, что делать. Мысль о том, что в мире были вещи, с которыми родители не могли справиться, пугала.

– Бринн, нам придется опять проявлять осторожность, – сказала Дана. – Мы знаем, что ведьма зла на тебя, но будем надеяться, что она слишком занята своими делами и не станет тебя искать. Но просто на всякий случай мы попросили полицию в ближайшее время быть начеку.

Бринн кивнула. Она вспомнила, как офицер МакСкейлз помог ей в тот день у суда, и от мысли, что она под присмотром, девочке стало поспокойнее.