Зов из глубины веков

– Я вижу тебя насквозь! Все вы одинаковые. В монастыре вы ни о чем другом и не думаете, кроме как о ваших лишениях в плотских утехах. Признайся, что это так и есть?

– Кира, чем я тебя обидел?

– Не нужно этой фальшивой вежливости! – громко завопила Кира. – Что ты строишь из себя недотрогу. Ты жалкий тип, который соблазнил мою мать!

Я с растерянностью опустил голову.

– Ты только и горазд на то, чтобы думать о своих содеянных грешках там в монастыре. Просить у Бога прощения за все это. Да? Признайся. Вот же какой негодный святоша!

– Кира я тебе уже говорил, что я не монах. Я просто трудник. Просто человек, у которого есть свои недостатки.

– Не могу поверить, что ты еще смел давать мне советы, как поступать с моей беременностью. Какой-то несчастный монах, который воспользовался беспомощностью бедной вдовы.

– Кира все не так, как ты себе это представляешь.

– И что это значит? Это что-то меняет?

Кира со злорадной насмешкой вскочила с дивана и вышла на веранду дома. Рухнув в плетеное кресло, она закинула босые ноги на столик.

Я неуверенно вышел вслед за ней. Девица была явно не в духе.

– Если честно, то я не хотел, чтобы это случилось. Но Инна… Она сама предложила эту затею. Понимаешь?

– Что это меняет? Вы оба просто ненормальные. И при этом судите, как я должна жить.

– Это она рассказала тебе? Где она?

– Она уехала в санаторий подлечить нервы, – сказала Кира, покрутив шутливо пальцем у виска. – И я догадалась сама. Просто выудила из нее всю правду. Я знаю и так, что она сама виновата.

– Зачем тогда ты злишься на меня?

– А что мне остается делать? Я думала моя мать никому не изменит. Она любила только Германа. Она не любила отца, но Германа она любила. Очень сильно. Она слишком легко может поддаться порыву и соблазниться кем-то. Я ее хорошо знаю.

– Ты так хорошо знаешь свою мать?

– Я считаю, что это она не знает, как жить. Теперь, когда Германа не стало.

– Ты серьезно? Ты хотела покончить жизнь самоубийством. И ты думаешь, что знаешь как жить?

Кира резко вскочила с кресла, взяла со стола пустую бутылку и размахнулась, чтобы швырнуть ее в меня.

– Кира успокойся! – вскрикнул я, расставив перед собой руки, на тот случай, если бутылка прилетит в меня.

– Ты ничего не знаешь обо мне, чтобы говорить такое, – протараторила опьяненная Кира. – Уходи отсюда!

– Ты должна успокоиться.

– Вот же дураки. Все вы только пользуетесь женщинами. Как и этот урод поляк, из-за которого я чуть не умерла. Всех вас ненавижу! Не надо мне ничего от вас. И этого ребенка, который совершенно мне не нужен. Все!

– Кира не говори так. Ты пьяна. Ты должна все тщательно и взвешенно обдумать на трезвую голову.

Кира с досадой опустила глаза.

– Ты даже не представляешь, почему я совершила этот поступок.

– Скажи. Я попытаюсь понять тебя.

– Ты думаешь я совсем дура набитая?

– Нет. Я только вижу, что у тебя было много неприятностей в жизни. Как так произошло?

Она снова упала в кресло, подсунув одну ногу под себя.

– Он просто пользовался мной. Подлый, ужасный человек. Создал иллюзию того, что у нас замечательные отношения. Говорил о свадьбе. А на самом деле просто хотел нажиться на мне, на состоянии отца. Когда оказалось, что он встречается еще с другой, а потом с третьей, то я не выдержала и сорвалась.

Кира замолчала и приложила ладони рук к увлажнившимся глазам. Мне стало ее очень жаль.

– Я совершила глупость. Да. Я согласна, что совершила глупость. Но я была пьяна. Еще под какими-то транквилизаторами. Я не смогла стерпеть это унижение. Взяла и наглоталась таблеток. Вот и все. А ты думаешь, что я неадекватная малолетка.

– А беременность?

– Я забеременела от другого. Случайно. Просто переспала с другом. Назло этому выродку. У нас был общий приятель. Мы с ним провели ночь. Ты меня будешь осуждать?

– Кира, как же так? А как же безопасность?

– Тогда мне было все равно. Я решила, что мне все можно. Что я не должна себя ни в чем винить. Хотела так же пользоваться мужиками, а в итоге залетела.

– Да уж. Но ты кажешься вполне адекватной и рассудительной девушкой.

– Да. Я такая. Все это на самом деле глупо. Я просто встречалась с теми, кому на меня плевать. И теперь мне самой плевать на все. Я все уже решила.

– Что? Что ты решила?

– Как жить дальше.

Кира встала с кресла и зашла в дом. Она быстро прошла по коридору в ванную комнату.

Я сел на диван и с унынием впялился в портрет Германа. Что бы он сейчас сказал на это? Да. Женщины живут словно на пороховой бочке и готовы взлететь на воздух в любую секунду.

Прошло около получаса. Я забеспокоился, так как Кира все еще не выходила. Подойдя к двери ванной комнаты, я постучал. Дверь была открытой. Кира сидела на полу и вытирала с лица слезы.

– Кира?

– Все кончено. Я приняла таблетки, которые помогут мне.

Запаниковав, я подбежал к Кире и схватил ее за плечи.

– Кира! Ты опять приняла снотворное? Ты что с ума сошла!?

– Что? Отвали от меня!

– Кира ты же опять совершаешь большую глупость!

– Что ты несешь? Я не собираюсь убивать себя. Это приведет к выкидышу.

– Какая же ты стерва, – произнес я, облокотившись с облегчением об косяк двери.