Зов из глубины веков

Когда она успокоилась я предложил зайти к ней в квартиру. Паша был пьян и спал за столом на кухне. Но самое удивительное произошло после этого. Рита, которая до этого была очень испугана и боялась озлобленного супруга, со слезами на глазах просившая помощи у меня, теперь, с какой-то неподдельной искренней заботой начала отводить мужа в комнату и укладывать его в постель. Поразительным образом в ней пропал страх. И Паша даже сам теперь казался беспомощным и заискивающим, так как был слишком пьян. Рита же лебезила перед ним и кокетничала, как перед самым дорогим для нее человеком.

Это было их проклятьем, когда они сами были ничем иным, как полностью обусловленными от внешней среды. Они оказались не способными подняться морально на более высокий уровень. Мне было даже стыдно за них и противно видеть такие двоякие фальшивые отношения. Для них и не существовало никакой заботы о поиске смысла жизни. Они просто в этом не нуждались. Они просто являлись рабски зависимыми от своего социального положения. И это было очень прискорбно.

Я понял, что из этого порочного круга не выбраться и никуда не уйти. Грязь, которые окружают человека будут с ним все время всю его жизнь. Я не мог смириться с этим. Я был сломлен. Теперь я сам в отчаянии каждый раз выпивал большое количество алкоголя. Желая уйти от этой напряженности, я каждый день начал употреблять крепкие напитки. Это было глупостью, но по своей слабости я не мог сдерживать себя и понимал, что начинаю зависеть от этого.

Так продолжалось до тех пор, пока я не сорвался в прямом смысле этого слова. Однажды вечером, после очередной алкогольной интоксикации у меня началась сильная тревога, когда я просто не знал, что мне делать в этот момент. Я выбежал из дома и побежал, куда глаза глядят. Я подходил к первым встречным людям просто затем, чтобы о чем-то поговорить с ними.

Со стороны казалось, что я обезумел, если даже прошу помощи у незнакомцев. Но людям не было до меня никакого дела. В одно мгновение я понял, что вот-вот умру. Мое сердце в судорогах сжалось, я начал задыхаться, глубоко и часто дышать. И вот в панике я уже бежал в городскую клинику.

В больнице я так же увидел, что никому нет дела до моего состояния. И только через некоторое время меня все же осмотрел дежурный врач. Он сообщил, что моя нервная система дала сбой. Это было расстройство нервной системы из-за систематического отравления алкоголем. Врач дал мне успокоительное средство и сказал, как и любил говорить Герман, чтобы я берег нервы.

Тогда я и понял, что это было для меня указанием свыше…

Глава вторая

Все эти события, произошедшие со мной в течение нескольких месяцев, пронеслись вихрем в моих воспоминаниях.

Я был в храме. В этой примечательной очень старой церквушке, располагавшейся в одном из злачных районов города, я мог спокойно осмыслить все свои заблуждения и роковые ошибки. Тишина и мой благоговейный трепет помогали мне сосредоточиться на самом важном. Это место и было предназначено для таких целей.

Я вдумчиво всматривался в лик Спасителя на иконе, находя в этом образе утешение и покой в своем одиночестве. Сейчас я уповал только на то, чтобы Бог послал мне благоразумие и вселил в меня уверенность в будущее. Увидев воочию ошибочность своих действий, я раз и навсегда решил избавиться от губительного самоистязания, которое мучило и мою душу.

Простояв так около десяти минут, я не заметил того, как ко мне подошел мальчик двенадцати-тринадцати лет. Он стоял рядом со мной и словно хотел спросить что-то, но стеснялся это сделать.

– Дядя вы можете поставить свечку? – наконец заговорил мальчик. – За здравие.

– Свечку? – переспросил я. – А ты сам не знаешь как это делается?

– Нет. Просто я не могу, – ответил мальчик смущенно.

– Это очень просто. Давай ее сюда.

– Возьмите в кармане. Она торчит в кармане.

Я взглянул на мальчика, который как мне показалось, что-то скрывал. Из кармана его куртки торчали две свечи. Я высунул их из кармана и мы вместе подошли к подсвечнику, где обычно ставили свечки за здравие. После того как я зажег свечу и вставил ее в подсвечник, к моему большому удивлению, этот мальчик начал усердно и громко молиться. Меня поразила его искренность и наивная душевная чистота. Когда он закончил, то опустил голову. Было видно, что он захотел вытереть лицо, наклонив голову к своему плечу. И тут я заметил, что его рукава на куртке болтаются взад и вперед.

– Спасибо дядя, – произнес мальчик, улыбнувшись мне.

– Пожалуйста, – ответил я задумчиво. – Мне кажется или у тебя нет рук?

– Нет, – с унынием ответил он.

– Как же так, – удивился я. – Это ужасно. Что с тобой случилось?

– Я попал в аварию.

– И тебе ампутировали руки?

– Да. Я уже привык. И что мама с папой умерли…

– Как же это случилось?

– В нашу машину врезался грузовик. Мама с папой сидели впереди. А я сзади. Мне передавило руки. Машину сплющило очень сильно. Мама с папой тогда умерли.

– Как же жаль…

Мальчик снова с небрежностью обтер плечом свое лицо.