Зов крови

— Подожди. Я не закончила. Тебе придется принять их поклонение — без ропота и протестов. Тебе придется нести за них ответственность. За них и других. Согласишься?

Это все? Малая цена за три десятка жизней братьев по крови. Просто ничтожная.

— Я согласна.

— Что ж Ррриеналь, теперь это бремя — твое…

Лунный холод закружил меня, в уши ударил рев и вой отчаянья — я знала эти голоса, особенно один из них. Сквозь серебряный вихрь стали различимы очертания горы, темного пятна сползающей к подножию нежити. Там, полукольцом горели яркие огоньки их сердец. Три десятка моих братьев, беснующихся в агонии. Да уж, если они почувствовали мою смерть… А уж как я-то ее почувствовала! Пора привести все в порядок, у меня слишком мало времени. Вдох. Тело покрывает серебряная чешуя, крылья радостно ловят ветер. Странно, раньше я была просто серой. И меч. В моей лапе сияет светом мой родной привычный меч. Сияние… да, похоже, подгадила мне богиня, и по-крупному… Пора. Выдох…

Его гнало вперед, несмотря на все попытки остановиться. В окружающем сумраке каменистая тропа, освещенная луной, казалась преддверием ада — то тут, то там корчились от боли люди и крылатые демоны. Он метался, с рычанием бросался назад, полз, вспахивая когтями землю, но эта воля вновь отбрасывала его назад. И рядом с ним так же бились в сетях силы другие. Даже эльф и маг не могли сопротивляться ей. Сердце отчаянно колотилось, мышцы выкручивало судорогой, кровь кипела в жилах. И там, наверху, в большой пещере, лилась кровь. Ее кровь. Отголоски боли плетью хлестали по сердцу, заставляя еще яростнее сопротивляться ее воле. Едва доносящееся сверху рычание смолкло, а через секунду раздался такой взрыв, что вся гора разом вздрогнула. На голову посыпались осколки камней, пыль окутала облаком, заставив задохнуться от боли.

Сеть ее воли разом пропала, оставив после себя лишь ощущение покоя. И безразличия. Холод ледяными когтями вцепился в сердце на несколько бесконечно долгих секунд. И исчез. Люди и крылатые подняли головы, всматриваясь в темноту. Тишина оглушала. Все кончилось. Тьма заполнила его глаза, заползая в самую душу, боль и отчаяние затопили, накрыли волной, выплескиваясь наружу рыком, воем, криком потерявшего все человека. Голоса окутали гору покрывалом безумия и гнева.

Лагерь у подножия загорелся множеством огней, мелькали засуетившиеся фигуры людей. Над головой лунным светом засияла гора, открывая взгляду текущую реку черноты; нежить потоком сползала к лагерю. Сердце сделало один неуверенный удар и замерло. А в следующую секунду яркая звездочка лунного сияния превратилась в крылатую фигурку с мечом в руке и над горой прокатилось рычащее: "Ррриеналь!"

Рык вышел знатным. Меня увидели. И поняли правильно. Мои горящие огонечки рванулись наперерез нежити, с ходу вламываясь волнорезами в самую гущу. От лагеря уже неслись всадники, замелькали файерболлы, засвистели стрелы. Я радостно ощерилась. Белое серебро нового тела давало мне достаточно света, чтобы увидеть все. В этом бою они все останутся живы. Мне оставалось только со смехом присоединится к ним.

Вихри ярости маленькими смерчами крутились то здесь, то там, оставляя проплешины в сплошном строе мертвяков. Где-то впереди чувствовались несколько вампиров, и там же еще были люди. Просто люди из лагеря, которые ничего не могли противопоставить новообращенным. В сером сумраке уходящей ночи явственно горели красным их голодные глаза.

Грохот копыт по насыпи заложил уши. Подкрепление что ли вызвали? Но черные мантии, прошуршавшие мимо меня в сторону людей, заставили вздрогнуть. Это не люди. Это — другие. Я рванулась к людям, осыпавшим мертвяков огнем, распахнула полотнища крыльев, отрезая от рвущихся к жертвам вампиров. Внутри остро ожгло гневом. И, развернувшись, встретилась с холодным взглядом спокойных желтых глаз. Его длинные белые волосы ровной волной спадали на черный шелк плаща, меч потемнел от слизи нежитиков. Вампир. Высший. И очень сильный. Он насмешливо отсалютовал и рванул в самую гущу, где уже виднелись антрацитово-черные крылья Нирта. Крылатый гигант стоял в самом центре нерушимой глыбой сплошного мрака, мерно раздирая нападающих на него вампиров. Новообращенных, понятно. Пара беловолосых Высших стояла по бокам от него и тупо добивала то, что еще шевелилось.

Сзади заорали, и в меня полетел сгусток пламени. Там скучковались несколько мужиков с мечами во главе с давешним рыжим дядькой. Гайдн, кажется. Он-то и швырялся в меня огнем. Мне аж уклоняться надоело. Ободранные и злые, они ничуть не боялись, только усталость и злость я чувствовала в этих маленьких (по сравнению с моим крылатым телом) существах.

— Слышь, народ, займитесь делом! — я взлетела, обозревая поле боя.

Нежить тонким и не очень слоем размазали по всей насыпи. Кое-где еще добивали остатки. Но к лагерю больше не сползло ни одной твари. Это радует. Мои огоньки медленно собирались в кучку у темной глыбы, торчавшей посреди насыпи. Люди отползали к своим, в лагерь. Я не спеша спустилась на глыбу, устроившись поудобнее.

— Ну что, все целы?