Зов наслаждений

– И что в этом хорошего? – поставив на стол бокал, Джой поднялась из кресла. – Простите меня, но…

– Я не нуждаюсь в вашем сочувствии, – прервал он ее.

Этот дом стал его прибежищем. Он похоронил свое прошлое там, в восточной части страны, и бежал сюда от воспоминаний, терзавших его в старом доме, где он жил с семьей. Он бежал и от родителей, не в силах вынести их ежедневного участия и сочувствия. Приехав в горы, он распростился с собой прежним. С тем человеком, который был поглощен созданием красоты, но не замечавшим красоты собственной жизни, пока ее не лишился.

– И тем не менее я вам очень сочувствую, – мягко сказала Джой, дотронувшись до его руки.

От ее прикосновения по всему телу Сэма прокатилась горячая волна возбуждения, словно огненная лава вулкана. Он давно не испытывал ничего подобного.

Отшатнувшись от девушки, он произнес обжигающе ледяным тоном:

– Какую бы цель вы ни преследовали, знайте, что мне не нужна ни другая женщина, ни ребенок, ни еще одна потеря в жизни.

Она не спускала с него взгляда. Синие озера ее глаз, полные сочувствия и раздражения одновременно, грозили целиком поглотить его.

– Все теряют, Сэм, – спокойно сказала она. – Дома, работу, любимых. Вы не можете защититься от боли потери. Главное, как вы с ней намерены справиться.

Он презрительно усмехнулся. Она понятия не имеет, через что ему пришлось пройти.

– И вам не нравится, как я справляюсь, да?

– Потерю не пережить, если все время от нее прятаться.

Сэм глубоко вздохнул, посмотрел на нее и натянуто произнес:

– Не вам об этом судить.

Джой склонила голову набок, и золотистые локоны упали ей на щеку.

– Вы считаете, что только вы один можете испытывать боль?

Нет, конечно. Он не настолько наивен. Но его боль так глубоко в него въелась, что он стал абсолютно глух к чужим страданиям.

– Давайте сменим тему, с меня довольно, – сказал Сэм.

– Ну уж нет. – Синие глаза уставились на него потемневшим от гнева взглядом. – Думаете, я не испытала потерь? Мои родители умерли, когда мне было восемь лет. Я выросла в приемных семьях, которые менялись как перчатки, потому что я была уже слишком большой и не такой хорошенькой, чтобы меня удочерили.

– Черт возьми, Джой, – начал он, заметив в ее глазах выражение боли, слишком хорошо ему знакомой. Он почувствовал себя ублюдком потому, что своим поведением вынудил Джой говорить о прошлом.

– Будучи приемным ребенком, я ни в одной семье не чувствовала себя дома. Я всегда была аутсайдером. Нигде не приходилась ко двору. У меня не было друзей, но я все же сумела их завести.

– Рад за вас.

– Я еще не закончила. Все, чего я добилась в жизни, я сделала сама. Я хотела иметь семью, понимаете?

Он хотел что-то сказать, но Джой жестом его остановила. Сэм понял, что она намеренно рассказывает о своем прошлом, чтобы объяснить настоящее.

– Я встретила отца Холли, когда создавала сайт для его компании. Я влюбилась. Мне казалось, что он отвечает взаимностью и что наша любовь навсегда, но все закончилось, как только я сказала, что беременна.

Сэм огорчился, услышав ее признание и поняв, как тяжело ей было, но не удержался и спросил:

– Разве он умер? Разве он забрал у вас Холли, чтобы вы поняли, что никогда больше ее не увидите?

У Джой перехватило дыхание.

– Нет, но…

– Тогда вам меня не понять, – резко прервал ее Сэм. Ему стало безразлично, если она сочтет его бездушным подонком. Он не чувствовал жалости к сироте, которая добровольно вытащила на свет свое прошлое. – Вы не можете знать, что я чувствую, и я не намерен отчитываться перед вами, защищая свои принципы, чувства и жизненный выбор.

– Отлично. – Она сердито кивнула, снова закипая от злости. – Так и будете прятать голову в песок, а жизнь пусть проходит мимо.

Сэм горестно вздохнул, воздев руки к небу.

– Вам-то что за дело до этого?

– Я видела вас с Холли, – ответила Джой, приблизившись к нему настолько, что он ощутил исходящий от нее тонкий аромат полевых цветов. – Я видела, как вы были добры к ней. Ей было это так нужно. Холли так не хватает отцовского внимания.

– Да перестаньте вы, ради бога. Я не собираюсь играть роль ничьего отца!

– Неужели? – Джой стояла, уперев руки в бока. – Лучше жить отшельником на горе, да?

– Меня моя жизнь вполне устраивает.

– Вы лжете.

– Но вы меня совсем не знаете.

– Вам хочется так думать, – сказала Джой. – На самом деле вас не так трудно раскусить.

Сэм покачал головой:

– Вы здесь, чтобы вести хозяйство, а не устраивать мне сеансы психоанализа.

– Помните, я говорила вам, что я многостаночница? – улыбнулась девушка.

В душе Сэм негодовал на то, что хотел ее, несмотря на их перепалку. А может быть, именно из-за нее. Он не хотел даже себе признаваться в том, что Джой может быть права. Ему ненавистна мысль о том, что его частная жизнь выложена в Интернете.

А еще его бесила ее способность так быстро менять настроение – от вспышки ярости до безмятежной улыбки.

– Это никакой не психоанализ, Сэм. Этот называется беседа, – спокойно сказала Джой, глядя прямо ему в глаза.

– Это называется моя личная жизнь, – огрызнулся он.

– Я знаю. И все же…

– Не надо меня жалеть.