Зови меня Златовлаской-2

Я задумалась. С одной стороны, перспектива того, что Влад будет приходить ко мне, радовала и вдохновляла. Но, с другой, я понимала, что это читерство. Нельзя просто так взять, расстаться с парнем и при этом продолжить общаться с ним, прикрываясь тем, что вы якобы друзья.

– Соглашайся, – подначивал меня Ревков. – Я неплохо сдал ЕГЭ по русскому. Так что смогу быть тебе полезным.

– Ладно, – как бы нехотя кивнула я. – Но только потому, что мне реально надо готовиться к экзаменам!

– Ну, разумеется, – на этот раз Влад улыбнулся шире, и на его щеках появились совершенно потрясающие ямочки. – Значит, мир?

Он протянул мне вытянутый мизинец, и я, как в детстве, пожала его своим мизинцем. Было что-то забавное и непосредственное в этом жесте, так что мне с трудом удалось удержать уголки своих губ на месте.

– Когда снимут гипс? – поинтересовался Влад, подходя к окну.

– Через месяц.

– А челюсть как? Болит?

– Ноет, но терпимо, – ответила я. – Только приходится есть всякие каши и супы. Жесткая пища противопоказана.

– Фигово, – сочувственно произнес он. – Наверняка ты спишь и видишь бургеры, пиццу и... Что ты там еще любишь?

– Роллы, – вздохнула я.

– Да, точно, – усмехнулся Влад. – Но ничего, пара месяцев диеты не навредит.

– На что ты намекаешь? – насупилась я.

– Ни на что, просто так сказал, – Влад повернулся ко мне и подмигнул, а я демонстративно поджала губы.

– А почему про шрам ничего не спрашиваешь? – не выдержала я.

– А что про него спрашивать? Есть и есть. Шрамы, мне кажется, не болят.

– При чем тут боль? Он же у меня на полщеки, – заметила я. – Я теперь настоящая уродина!

Влад резко приблизился ко мне и, серьезно глядя мне в глаза, произнес:

– Никакая ты не уродина! Я не позволю ни кому-то другому, ни тебе самой так говорить! – в его голосе звучало железо. – Так как была красивой, так красивой и осталась. И ни один шрам этого не изменит. Когда я смотрю на тебя, Златовласка, я не вижу ни шрамов, ни синяков, ни ссадин. Передо мной одухотворенное лицо с прекрасными синими глазами, сквозь которые видно твою чистую душу. И ничего более красивого я в своей жизни не видел. Ты поняла меня?

– Поняла, – кивнула я, ощущая горячую, распирающую изнутри благодарность.

Влад всегда знал, что сказать. И его слова стали бальзамом для моей истерзанной в клочья души.

Да, я больше не была прежней. Да, на моем лице был шрам. Но это вовсе не означало, что я должна перестать себя любить, перестать радоваться жизни и наслаждаться молодостью.

Влад вновь сел на стул, и мы принялись болтать на отвлеченные темы. Несмотря на ссоры, непонимание и длительный перерыв в общении, нам было легко. Неловкость и напряжение, присутствующие между нами вначале, исчезли, и мы оба почувствовали себя гораздо свободнее. Наверное, это было связано с тем, что перед началом романтических отношений мы с Ревковым больше полугода общались как друзья, ведь все это время он встречался с Милославской.

– На той неделе мы выступали в клубе, и ведущий забыл название нашей группы, – весело сообщил Влад.

– Неужели?

– Ага. Даже не забыл, а перепутал. Наш выход он объявил так: "А теперь под ваши аплодисменты на сцене группа "Сим Салабим", встречайте!"

– Сим Салабим? – рассмеялась я. – Ладно хоть не Трах-тибидох!

– Это точно, – захохотал Ревков.

Смех Влада был низким, хриплым, дразнящим. Глядя на его озорную улыбку и игривые ямочки на щеках, я испытывала неистовую радость и блаженное умиротворение. Но старалась не показывать этого, пытаясь выглядеть доброжелательной, но сдержанной.

Влад развлекал меня разговорами до тех пор, пока время посещений не истекло. Когда медсестра в третий раз напомнила нам, что Ревкову пора уходить, он поднялся и с теплотой посмотрел на меня:

– Да завтра, Златовласка.

– До завтра, – кивнула я, и уголки моих губ поползли наверх.

– Улыбайся почаще, – напоследок сказал Влад. – От твоей улыбки веет раем.

Когда он ушел, я обмякла на подушке и выдохнула. С трудом верилось, что встреча, которой я так боялась и которую так ждала, была позади. Я ругала себя за то, что не была с Ревковым достаточно жесткой и принципиальной, но в тоже время не смогла удержаться от маленького победного танца, который я исполняла всякий раз, когда радость переполняла меня.

Правда на этот раз он вышел не таким бодрым, как раньше. Я лишь пару раз рассекла руками воздух и мотнула головой в конце. Последний жест, учитывая недавнее сотрясение мозга, был лишним, и я болезненно поморщилась.

В ту ночь впервые за целый месяц я засыпала спокойно. Без дурных мыслей. Без нервов. Без слез.

На следующий день Влад пришел ко мне ближе к вечеру. Он, как и обещал, притащил с собой пособие для подготовки к ЕГЭ по русскому и на полном серьезе принялся гонять меня по тестам.

Поначалу я соображала довольно туго. Наверное, сказывалось отсутствие интеллектуального напряжения в течение последних нескольких недель. Да и на слух воспринимать задания было непросто. Но постепенно я втянулась в процесс и даже почувствовала некий азарт. Будто это были не нудные тесты ЕГЭ, а викторина.