Зови меня Златовлаской (СИ)

Спустя полтора часа прогулок по Эрмитажу Ада заныла, что умирает от усталости. Несмотря на то что мы были в кроссовках, огромное количество километров, пройденных за один день, давало о себе знать. Ноги действительно гудели. В итоге, не выдержав, мы сняли обувь и остаток экскурсии передвигались босиком.

Когда осмотр Эрмитажа подходил к концу, все ребята были не на шутку вымотаны, и никакие произведения искусства их уже больше не интересовали. Даже Булаткин угомонился и молча плелся за экскурсоводом. Только один раз поинтересовался, не раздражало ли царя, что у него по дому ходило столько чужого народа.

Когда мы вернулись в гостиницу, я думала, что сразу лягу спать, но после ужина у меня открылось второе дыхание. Еще дома я читала отзывы о нашей гостинице, и в одном из них было сказано, что с крыши открывается просто умопомрачительный вид. Автор отзыва говорил, что иногда дверь на крышу бывает закрыта, но если все же повезет и ее не запрут, то залезть наверх стоит.

Оставив Аду в нашем номере наедине с Максимом, я решила попытать удачи. Сначала дверь не поддавалась, но я навалилась на нее всем телом, и — о чудо! — она распахнулась.

Я стояла на крыше, вдыхая вечерний весенний воздух. Вид сверху открывался невероятный: багровые лучи заката озаряли город над Невой, там и тут возвышались причудливые купола, башни и крыши каменных зданий. Белые перистые облака плыли по небу, обгоняя друг друга. Моя душа захлебывалась от восторга. Я физически ощущала чарующий магнетизм Питера. От такой неприкрытой, фееричной красоты хотелось кричать. Весь мир должен разделить мое восхищение!

Я даже не пыталась достать телефон и запечатлеть в фотопленке эту картина. Ни одна фотография не сможет передать того упоения и наслаждения, которые испытывала я в это мгновение. Перед моим взором был триумф красоты и великолепия. Широко улыбнувшись, я прикрыла глаза, пытаясь сохранить этот волшебный миг в памяти.

За спиной раздался звук открывающейся двери. Я нехотя распахнула глаза, мысленно сетуя на непрошеного гостя за то, что прервал мой эстетический экстаз. Повернув голову, я вздрогнула: на крыше стоял Влад. На нем была черная толстовка и узкие синие джинсы, каштановые волосы развевались на ветру. Он медленно приблизился и встал рядом со мной, опершись на кровельное ограждение. С минуту мы молчали, устремив взгляд на распростертый под нами пейзаж.

— Потрясающе красиво! — почти шепотом произнесла я.

— Хочется запомнить это на всю жизнь.

— Интересно, люди, живущие в Питере, чувствуют такое восхищение каждый день?

— Не думаю, — пожал он плечами. — Наверное, даже к такой красоте со временем привыкаешь.

— Я бы не хотела привыкать, — немного грустно отозвалась я.

Влад промолчал. Он смотрел на город, вдыхая свежий вечерний воздух.

— Я недавно разговаривал со Стасом, — неожиданно заявил он.

— Да? И как он? — как можно спокойнее спросила я.

— Он мне все рассказал, Саш.

— Рассказал что? — запаниковала я.

— О вашем разговоре у Платона на дне рождения. О том, что ты отталкиваешь его, потому что твое сердце занято. Что он не знает, что ему сделать, ведь он дал тебе достаточно времени, чтобы зализать раны, но ты по-прежнему не готова. Что его мучает незнание. Что он устал ждать. И что, несмотря на это, он не хочет сдаваться.

Я не знала, к чему Влад сейчас говорит все это. Хочет ли он продвинуть интересы друга или преследует иную цель? Я нервно теребила пуговицу на джинсовой куртке, пытаясь придумать ответ.

— Я понимаю его. И не буду в обиде, если он решит больше не общаться со мной, — наконец выдавила я.

Влад повернул ко мне голову, и я почувствовала на себе его пытливый взгляд. Я убрала волосы за ухо, борясь с нарастающим волнением.

— Златовласка. Я должен тебя спросить. Ответь откровенно, — сбивчиво произнес Влад.

Я почувствовала легкую дрожь в его голосе, и по моему телу побежали мурашки. Я посмотрела на него. Алое зарево отражалось в его бесконечно прекрасных карих глазах. Казалось, что его взгляд направлен прямо мне в душу. Я застыла в ожидании.

— Это ведь из-за меня? — тихо задал он свой вопрос.

Мое сердце замерло. Вот и доказательство того, что он все это время знал о моих чувствах. Я могла продолжать притворяться. Но ради чего? Главный зритель моего театра только что сказал: "не верю".

Показное равнодушие больше не имело смысла. Поэтому, смотря ему прямо в глаза, я твердо ответила: "Да". Удивительно, сколько облегчения может принести такое короткое слово.

Влад медленно перевел взгляд обратно на город и глубоко вдохнул.

— Давно? — его голос звучал более хрипло, чем обычно.

— Я люблю тебя с самого начала. С того момента, как ты впервые назвал меня Златовлаской, — призналась я.

Влад отодвинулся от ограждения и повернулся лицом ко мне. Я немного запрокинула голову, он был гораздо выше меня. Карие глаза смотрели из-под темных ресниц сосредоточенно и серьезно. Влад приблизился, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно. Дыхание участилось. Тело пронзило ощущение электрического разряда, звенящего и наполняющего адреналином все мое существо.