Зовите меня Медведем

– Просто не вижу смысла в богатстве и роскоши, если внутри при этом пустота, которую не заглушить ни деньгами, ни драгоценностями.

– Хочешь сказать, у тебя внутри зияющая рана, кишащая червями воспоминаний? – Ян посмотрел на меня и цокнул языком. – По тебе и не заметно.

– Я над этим как раз работаю. А у тебя нет? Или у Мэла?

– Дай-ка подумать.

– Если ты умеешь.

– Не смешно.

Но подумать он не успел, мы уже свернули на подъездную дорожку, с обеих сторон окруженную манговыми деревьями. Конец ее тонул в темноте, чуть поодаль отстоял залитый светом особняк, больше напоминавший родовое гнездо в Англии начала девятнадцатого века, чем жилье лаосского мафиози. Мне бы и в голову не пришло, что в Азии можно выстроить подобное сооружение. Тут были и колонны, и античные статуи, и фрески, и фонтаны, и даже живая изгородь, и беседки, увитые виноградом. На земле валялись спелые манго, лопнувшие от зрелости, усеянные голодными насекомыми, которых привлек их терпкий сладкий аромат. Мэл высадил нас у большой мраморной лестницы, а сам скрылся где-то в глубине бесконечного сада. Ян похлопал меня по вспотевшей спине, и двинулся вперед, попутно рассказывая историю этого дома. И да, он был прав – никогда раньше мне не доводилось бывать в подобных зданиях.

– У тебя есть приличная одежда?

– Нет, мой портной не смог сопровождать меня, но я могу надеть самые чистые джинсы, если нужно.

– Что-нибудь найдем. – Мои шутки ему явно не нравились, или он их просто не понимал. А я всегда считал – чтобы жить в таком доме, нужно обладать хорошим чувством юмора.

Судя по шуму, доносившемуся из-за высоких дверей матового стекла, вечеринка уже началась, но мы даже не остановились, чтобы заглянуть внутрь, а проследовали сразу на второй этаж. Кондиционеры работали на полную мощность, так что мокрая от пота футболка, прилипшая к телу, остыла, и по спине побежали мурашки.

Комната Яна напоминала скорее гримерную кинозвезды, нежели жилище молодого парня. Не было ни постеров с футболистами, ни плакатов с голыми женщинами, зато повсюду валялась дорогая одежда, лучшие импортные часы, а все стены были увешаны зеркалами. Прикроватный столик скрывался под горой сигаретных пачек, а пол был устелен пеплом вперемежку с журнальными вырезками и еще каким-то мусором.

– У меня тут убираются не слишком часто. Терпеть не могу кристальную чистоту, но ты бы видел комнату Мэла – там всегда вылизано все до последней пылинки, как будто целая банда уборщиц каждые два часа проходит по каждому сантиметру стерильной зубной щеткой.

– Зачем он устраивает вечеринки?

– Для меня. Мне бывает одиноко, и он хочет меня порадовать. Заодно налаживает связи, поддерживает контакты. С молодежью, со своими коллегами.

– И ищет себе новых мальчиков?

– Осуждаешь меня? – Ян задал свой вопрос беззлобно, но было видно, что шутки на эту тему его задевают.

– Нет. Каждый бежит по-своему. Меня тоже можно осудить.

– Я не в том положении, чтобы судить кого-то. Придурки те, кто составляет мнение о человеке, опираясь только на его образ жизни. Люди же намного глубже, чем их род деятельности.

– Это скучно. И я голоден. – Чистая правда, но я сказал это только чтобы отвлечься. Ненавижу говорить с людьми о том, что их расстраивает. А если судить по Яну, он был близок к тому, чтобы разреветься и броситься мне на шею. К тому же, за последние дни я наслушался чужих россказней, так что мне не хотелось быть посвященным в еще одну душещипательную историю.

Ян пожал плечами и вышел из комнаты, оставив меня изучать лепнину на потолке. Я подошел к окну, откуда был виден темный сад, который простирался на пару километров вдаль, затем резко обрывался, и за ним выстраивались жмущиеся друг к дружке деревянные домики, плавно вливающиеся в центр Вьентьяна. За рекой светился огнями манящий Таиланд, а с нижнего этажа доносилась музыка и голоса. Я закрыл глаза и подумал – понравилось ли бы здесь Коре? Она бы наверняка заставила меня взять с собой приличный костюм, а сама надела бы самое обтягивающее платье со сногсшибательным разрезом до середины бедра и открытой спиной. Ей бы удалось затмить всех, кто был сегодня внизу. Память нарисовала мне Корин образ, я буквально почувствовал, как она подходит сзади и говорит: «Не оборачивайся, я еще одета», а потом обнимает меня своими хрупкими руками, и я не могу не обернуться, потому что знаю, как она красива. А потом мы кружим по комнате, залитой лунным светом, спотыкаемся обо все подряд, потому что я неуклюжий, как настоящий медведь, а она смеется, и все вокруг светится.

– Медведь!

* * *