Зовущие корни (СИ)

— Я вот зачем вас пригласил, люди добрые, приезжал ко мне Пономарев разговаривать, личность вам известная.

— Бандит же он, Борис Николаевич, так говорят про него, — напомнил Колька.

— Ты, Николай, сам видел, как он грабил, убивал, воровал, что-то другое делал противоправное? — спросил Михайлов.

— Не, не видел.

— А кто видел, знает конкретные факты? — спросил он у собравшихся.

Люди пожимали плечами, удивляясь.

— Говорить можно все, — продолжил Михайлов, — и про кур говорят, что доят, — народ повеселел, засмеялся, — но не про кур у нас разговор. Я договорился с Пономаревым, что он у нас пушнину купит по нормальной цене, боеприпасами вас снабдит по магазинской цене. И еще орех кедровый станет закупать, так, что в сентябре надо идти и орех бить, тоже прибыль неплохая к семейному бюджету. Для нас, Михайловских, это конкретная выгода, не то, что там Кузнецов лопотал и ничего не сделал. Что скажете, сельчане?

— Что говорить, Борис Николаевич, правильно все, спасибо вам, — ответил за всех дед Матвей.

Сельчане выкрикивали в голос: «Верно, Верно».

— Тогда так и решим — голосуем за Пономарева на выборах. А бандит он там или не бандит — этим пусть полиция занимается, нам, в Михайловке, он ничего плохого не сделал. Нам жизнь свою надо улучшать, а не сплетни слушать. Спасибо, родные, что отозвались, собрались по моей просьбе. Спасибо.

Люди расходились, обсуждая услышанное, соглашались с Михайловым, поддерживали. А он знал, что завтра Колька разнесет разговор по поселку, докатится он быстро до райцентра, обсудят Пономарева и там, но уже по-другому.

Слухи разнеслись быстро, в районе сразу заметили, что Пономарев стал без охраны ездить. Говорили однозначно — перевоспитал его генерал, человеком Пономарь стал. За такого грех не проголосовать.

Слухи докатились и до Кузнецова. Но сделать он ничего уже не мог. Сходил к начальнику ОВД, но и там получил от ворот поворот — говорить можно все, а фактов в отношении Пономарева нет.

Сам Пономарь изумлялся конкретно — за день-два генерал изменил мнение о нем. Лично поехал в город за трактором, привез в Михайловку.

— Я, Борис Николаевич, всем сказал, что вы меня попросили и денег дали — все равно в город еду, заодно и трактор купил, — объяснил он Михайлову.

— Спасибо, Ефим Захарович, спасибо. Я не сомневался, что ты умный мужик. Будь с людьми помягче, и они к тебе потянуться, ласковое дитя две матки сосет. Помни об этом.

Андрей Яковлев бегал по двору, то с одного боку подойдет к трактору, то с другого. Не верилось никак, что это теперь его трактор, личный. Нина смотрела на него, умилялась — ну прямо чисто ребенок. Вся деревня собралась смотреть, и он хвастался, не стесняясь:

— Зять подарил! Какой подарок-то, а! Свой трактор… новенький… с ковшом, лопатой и трелевкой… надо же, а! Зять-то какой у меня!

Он садился в кабину, ощущая громадную разницу с прежней — комфорт и удобство. Старый трактор хотел отогнать за околицу, снять с него поставленные запчасти, но Михайлов предложил другое.

— Мужики, — обратился он к сельчанам, — я потратил на запчасти шесть тысяч рублей. С учетом амортизации станем считать пять тысяч. Если разделить на все дворы, то выходит по двести рублей всего. Я предлагаю старый трактор не выбрасывать на свалку, а сделать его общим. Выбрать тракториста, который станет за ним следить и ездить. Согласны по двести рублей скинуться?

Люди согласились, сходили домой за деньгами, даже Назар деньги отдал. Потом долго и спорно выбирали тракториста. Наконец все сошлись на Антоне Степанове.

— Забирай, Антон, трактор к себе во двор, освобождай место, — с радостью бросил Яковлев, — у Кольки еще одна тележка есть на ходу, ее прицепишь.

Уже на следующий день он мастерил свою тележку к трактору, заменил все доски на старой, и она выглядела теперь, как новая. Оставалась малость — поменять лысую резину. Борис обещал в следующую поездку в район купить.

Михайлов подошел к Светлане, обнял ее за плечи, шепнул тихо на ушко:

— Ты посмотри, как отец радуется, словно ребенок. Кажется ничего в жизни не надо, кроме новенького трактора.

Она согласно кивнула головой. Подошел отец.

— Может еще дровишек привезти? — спросил он.

Светлана не удержалась от смеха.

— Чего ты смеешься, дочка? Да, хочется съездить, что в этом плохого? Кабина какая классная… с печкой… тепло.

— Назару дровишек привези, — с юмором подсказал Борис.

— Назару? Не-ет, этому не повезу. Есть люди, у которых ничего святого нет. Я помню, в колхозе еще, сам понимаешь, в уборочную выходных нет, а Назару надо было дома картошку копать. Всем надо было, не только ему. Он в поле не вышел, сказал, что заболел, спину прихватило. Все в поле ушли, он остался, хотел картошку копать, но понял — нельзя, он же болеет. Так он ее ночью копал, при луне, людям потом пояснил, что к ночи спина прошла. Представляешь, Борис, до чего человек опустился, до чего эгоизм и жадность доводят? У нас на деревне двое ненормальных — Зинка самогонщица и сплетница, да Назар жадюга. Все остальные — нормальные мужики и бабы.

* * *