Зреет яблоко

Что происходит в настоящем?
Проснулся – выиграл джек-пот.
Закуришь, если ты курящий,
мяукнешь в утро, если кот.

Пройдёшься, не отбросив тени,

привычный вызубрив маршрут.
Торчат из всех стихотворений
усы потерянных минут.

Возьмёшь в «Пятёрке» пиво, спички,

кефир и триста грамм конфет.
И вроде выглядишь прилично,
обут, одет.

И тут услышишь, как прольётся

живой, пульсирующий звук.
Как блудный пёс, к тебе прибьётся
без спроса, вдруг.

Охранник рявкнет, не тушуясь:

вали, мол, долго здесь не стой.
Пустите музыку, скажу я,
она – со мной.

Лето в зените

горний мир на носу у июня
одувановым полем порос
это лёгкости летней пилюля
дунул-плюнул и кончен вопрос

здесь такое гляди-ка танцуют

липы знойные от ветерка
будто сердце в момент поцелуя
тарантелла бачата гопак

фиолетовым томным бездельем

каждый камень подёрнут слегка
повторяются будто с похмелья
облака облака облака

лето вечное жаркие страсти

пей и пой эту песню до дна
а клубничное липкое счастье
на ладонь умещается – на!

Приём-приём

Выходишь из дома разут-разиня:
«Привет, дед Пихто, здравствуй, бабушка Зина».
Говоришь, а они смотрят в тебя насквозь,
и дед с сапога грязь сбивает о трость.

Чувствуешь, как время неумолимо:

красавицей, говорят, была бабка Зина,
а теперь смотрит глазами белёсыми в пуп земли
и шепчет всё время: «Прибери меня, прибери».

И стоишь вроде рядом, а вроде бы далеко,

и не знаешь, по ком же звенит тишина, по ком,
и зачем выходил из дома-бом-бом —
дурак дураком.

И слышится тебе: кто ты, кто ты?

…Вот вера твоя, вот слюдяные соты
и слова, тягучие на просвет.
А больше ничего-то, поймёшь,
у тебя и нет.

Сорвёшь подорожник, прибитый с утра дождём,

и крикнешь, кому – не знаешь: «Приём-приём!»

Иначе

Из бледности моей, из нежности предавшей
тугую тьму любви возьми на карандаш и
в холщовом поле сна, средь сныти и потерь
вперёд смотри – туда, где крашеная дверь.

Она одна стоит, открытая картинно,

за ней блестит река, колышется рябина.
Смотри, смотри ещё – назад дороги нет, —
как убегает в щель гречишный жаркий свет.

Обжечься? Ерунда! Так глину обжигают,

горячие слова по чашкам разливая.
Скажи, что это ты
пришёл – небрит, колюч.
…Иначе для чего на шее носишь ключ?

Стаккато