Зря ты нанял меня, артефактор!

Я ахнула, Тилвас критически цокнул языком и потащил меня прочь в сторону моря. На темной воде до сих пор не было ни единой лодки.

— Как ты вообще здесь очутился?! — не поняла я, пока мы на полной скорости бежали по пустому пляжу, а сзади били в гонг, орали, и над всем этим сипело мертвое чудовище со светящимися зеленым глазницами, которое теперь осаждало Гребень Проклятых всей своей тысячью древних костей. И пускало клубы зеленого потустороннего огня, под которым трава и камни выцветали и становились пылью.

— Помнишь, у меня был артефакт невидимости? За время нашего путешествия я сделал еще один! — крикнул Тилвас, деловито входя в воду и шаря руками вокруг. — Нашел! Залезай!

С его помощью я запрыгнула в невидимую лодку, и сама тотчас исчезла с глаз. Было очень странно не видеть ни себя, ни лодки под собой — только воду и Тилваса, который отступил на шаг назад, отпустив меня, и приказал:

— Жди здесь. Я скоро вернусь.

— Что? Куда ты?.. — ахнула я.

— Надо забрать Бакоа!

— Он тоже тут?!

— Да. Мы разделились, и… — Тилвас оглянулся на полыхающий Гребень. — Прах. Все, Джерри, оставайся здесь и никуда не уходи!

— Я хочу помочь, я…

— Не заставляй меня потратить последние силы пэйярту на то, что заколдовать тебя. Пожалуйста, — упрямо попросил Талвани. — Если не вернемся до полного восхода луны — уплывай, — и, не дожидаясь ответа, он бегом рванул обратно к разрушенному форту, атакованному мертвым чудовищем.

Плеск и шепот воды.

Серебристые блики вечернего моря, по которым скользят огни: коралловые отблески восходящей луны — красной сегодня, будто рубин, — голубые пятна испуганных фосфоресцирующих рыб, поднимающихся со дна, чтобы узнать, что это за рёв столетий, что за страшная тень разламывает стены Гребня Пролятых.

Я обняла себя за колени, и, сидя на прозрачной лодочной банке, рефлекторно раскачивалась туда-сюда. Голова опустела. Силы, собранные для борьбы и побега, вдруг покинули меня, и я бездумно смотрела на полыхающие развалины, чувствуя тупую тяжесть в груди.

И вдруг на фоне оранжевого, черного и зеленого — пламя, пепел, мертвый дракон — появилось два знакомых силуэта. Один из них хромал, но все равно каким-то образом умудрялся обгонять второго на прямой дистанции, после чего оборачивался и недовольно шипел что-то, пока наконец не ухватил Тилваса за рукав и не потащил на буксире, как маленький злой щенок — огромную палку.

Я выпрыгнула из лодки им навстречу. Одновременно с тем мертвый дракон, которого явно пресытил форт, вдруг развернулся и полетел в нашу сторону.

— Гурх! — ахнула я. — Быстро! Сюда!

— Привет, Джерри! — с ненатуральной бодростью отозвался Мокки, чей подбородок был залит кровью, и зубы на этом фоне казались пугающе-белыми.

— Я сейчас вернусь, — сказал Тилвас. — Еще одно дело осталось.

— Да что с тобой не так?! — опешившим хором ахнули мы с Бакоа. — А ну стоять!!

Но Тилвас с такой силой толкнул нашу лодку, что она чуть не перевернулась, и пока мы восстанавливали равновесие, артефактор оказался уже на берегу.

Прямо перед мертвым драконом.

— Если он сейчас использует свои последние силы и умрет, я даже убить его за это не смогу — и это просто бесит! — застонал Мокки и собирался уже тоже рвануть из лодки, но на сей раз я его тормознула, схватив за плечо.

Тилвас сложил руки на груди и низко поклонился перед костистой мордой древнего чудовища. А потом — нараспев заговорил.

Заговорил на языке, которого я не знала, но в котором смешались нотки и стародольнего магического наречия, и рунических вязей древних шэрхен, и какие-то странные фонетические переливы, больше похожие на звериные голоса.

Мертвый дракон слушал, наклонив голову. Зеленое сияние вокруг него уменьшалось, и сами кости, казалось, становились темнее, старее.

Под конец Тилвас сказал что-то совсем тихо и виновато опустил голову. Дракон вздохнул.

Этот вздох шелестом пробежал по прибрежной траве, взметнул черный песок и заставил сияющих рыбок мгновенно скрыться на глубине. Из костяной глазницы ящера скатилась слеза.

— Kooro. Ko-gra tehhe baleira. Ten-ne, — очень низким, неземным голосом пропел дракон.

Тилвас снова кивнул.

— Ten-ne… — повторил дракон и, с новым порывом ночного ветра, стал рассыпаться… Распадаться на мириады серых частиц, разлетающихся по побережью, беззвучно растворяющихся в темноте.

Я не могла вдохнуть от печальной красоты этого зрелища. Невидимый Мокки рядом тоже замер, сжимая мое плечо.

Тилвас какое-то время постоял на побережье совсем один, а потом, развернувшись, пошел к нам. Его лицо было уставшим и грустным.

Мы молча протянули ему руки, и вскоре наша маленькая лодка поплыла прочь от острова: в тишине, вдоль мерцающей лунной дорожки. Некоторое время спустя эффект артефакта невидимости закончился, и мы увидели друг друга в ночи, но продолжали молчать. Мокки был бледен и серьезен. Тилвас казался рассеянным.

— Что ты сказал ему? — наконец рискнула нарушить молчание я. Правда, шепотом.

Артефактор с трудом вынырнул из далеких мыслей. Посмотрел на меня.