Зря ты приехала

Интересно, видела ли она кровавое яйцо перед смертью? Или два таких яйца, для себя и для моего отца?

Я на мгновение закрыл глаза, отгоняя воспоминания. Все дело в том, что плохое запоминается легче хорошего.

Открыв глаза, я посмотрел на Шарлотту.

– Почему так говоришь?

– Да просто странно – зачем женщине путешествовать одной и останавливаться в доме совершенно незнакомого человека в каком-то медвежьем углу? – Она выпрямилась и отряхнула руки.

– В наши дни многие женщины так делают.

Я забросал окровавленное яйцо землей и скошенной травой.

– Нет, многие женщины так не делают, Келвин.

Я собрал еще несколько утиных яиц, стараясь ни одно не уронить. Если одно чертово яйцо означает смерть, я даже знать не хотел, что может случиться, если их окажется больше.

– Грейс просто независимая женщина и хочет отдохнуть от Нью-Йорка.

Я передал яйца Шарлотте, и та положила их в другой контейнер.

– Она странная.

– Все в Нью-Йорке немного странные, – ухмыльнулся я.

Шарлотта возвела глаза к небу и, закрыв два контейнера, сложила их стопкой в ящик.

– Она механическая, как робот.

– Может, с тобой она такая, но со мной – нет.

Шар положила руку мне на плечо и серьезно посмотрела снизу вверх.

– Я просто прошу тебя быть поосторожней. Думаю, она принесет плохие новости.

Плохие новости были единственной разновидностью новостей, с которой я был знаком, поэтому я не впечатлился.

Пронзительный крик заставил меня вздрогнуть; я узнал голос Грейс. Она снова закричала, и я со всех ног помчался к подъездной дорожке.

Еще один крик. Мои ноги стучали по гравию, разбрасывая камешки и грязь.

– Грейс!

В конце подъездной дорожки я окинул взглядом шоссе, которое тянулось вправо и влево по равнинам и холмистым полям. Новый крик заставил меня посмотреть на высокую траву между дорогой и забором. Еще несколько быстрых шагов – и я чуть не расстался с завтраком.

Грейс лежала в яме с мертвыми животными под высокой сосной. Яма была размером с автомобиль, в ней валялась дюжина животных на разных стадиях разложения. Сверху – свежеубитый лось, рассеченный вдоль; из кровавого разрыва вывалились сухожилия, несколько колотых и рваных ран зияли на шее и голове. Грейс, стоя на четвереньках, пыталась выползти из мерзкой ямы, вся облепленная смертью от свежей крови до личинок. Слезы текли по ее лицу, дыхание было быстрым и прерывистым.

– Вот, хватайтесь за мою руку! – нагнувшись, сказал я.

Она подняла на меня глаза, на мгновение заколебалась, потом послушалась. К ее пальцам прилипло несколько извивающихся личинок. Я вытащил Грейс, и она тут же начала хлопать себя ладонями по штанам, давя личинок. Потом наклонилась, и ее вырвало на обочину дороги.

Прибежала Шарлотта и, тяжело дыша, спросила:

– Что это такое?

– Мертвые животные.

Шар возвела глаза к небу, но замерла, увидев позади меня Грейс, облепленную окровавленными внутренностями.

Грейс снова начала давиться, ее вырвало бурой жидкостью.

«Вероятно, выпитый утром кофе».

Шар скривила лицо:

– Фу, гадость.

Покачав головой, я бросил на нее суровый взгляд. Грейс еще несколько раз сглотнула и выпрямилась. Несмотря на кишки, кровь, рвоту и личинок, она казалась мне прекрасной.

– Кто это сделал? – Грейс вытерла руки о легинсы и задрала футболку, чтобы вытереть ею лицо, но просто размазала кровь. – Почему здесь куча мертвых животных?

– Некоторые животные тащат свою добычу туда, где могут ее спокойно съесть, так что это мог сделать кто угодно. – Шарлотта приподняла бровь. – Тут водятся медведи гризли, волки, койоты, кого только тут нет. Это не Нью-Йорк.

Грейс как будто не слышала ее, прищуренными глазами глядя на трупы.

Несколько мгновений молчания – и Шар повернулась на пятках.

– Мне нужно собрать яйца в курятнике, – сказала она и зашагала обратно к ранчо.

Я посмотрел на трупы, потом – на Грейс. Она не могла отвести глаз от ямы. Это было все равно что наблюдать за автокатастрофой. Такое увидишь не каждый день, поэтому мозг зачарован зрелищем, которое как будто стимулирует новую его часть.

– Как вы туда свалились? – спросил я.

Грейс не сразу уяснила вопрос, а когда до нее дошло, взглянула на меня.

– Я услышала какой-то шорох и подошла слишком близко, прежде чем поняла, что тут такое. Видите, яма отчасти скрыта высокой травой и сорняками, а ветки дерева свисают почти до земли. И я соскользнула вниз. – Она содрогнулась.

– Мне жаль, Грейс. Я вызову службу контроля за животными, чтобы они все убрали. Кости и туши – вот что привлекает к этому месту хищников.

Она оторвала взгляд от ямы и посмотрела в мою сторону – не на меня, а куда-то вдаль, пристально вглядываясь в ранчо, как будто теперь видела его по-другому.

Интересно, чувствует ли она это? Проклятие. Его трудно было не почувствовать. Смерть густо пропитала здешний воздух.

Я сделал несколько шагов к Грейс и положил руку ей на плечо, но она напряглась, и я немедленно отдернул руку.

– Я никогда не допущу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Она не ответила, поэтому я ничего больше не сказал.

Воцарилась тишина, которой я наслаждался.