Зря ты приехала

Стянув боксеры, он быстро прикрылся, прежде чем я успела что-либо толком разглядеть. Посмотрев на темную, мутноватую воду, Келвин на мгновение заколебался. Отражение луны и звезд мерцало в реке – зеркальное отражение неба. Ниже по течению послышался всплеск – наверное, играла рыба. Я думала, это напугает Келвина и он откажется прыгать. Но ничего подобного, он привык к дикой природе.

– Считайте, что мой долг полностью выплачен, Грейс, – сказал он, убрал руку и быстро прыгнул в реку.

Потом вынырнул, чтобы глотнуть воздуха, и, запрокинув голову, разбрызгал с волос воду.

– Как водичка? – спросила я с довольной улыбкой.

– Очень освежает. – Он вытер лицо одной рукой, другой рукой гребя в воде. – Вам тоже не мешает попробовать.

Я взглянула на свою шелковую пижаму.

– На мне неподходящая одежда для плавания.

– Ну так снимите ее, – поддразнил он. – Я отвернусь и обещаю, что не буду подглядывать.

Я посмотрела на реку сперва вниз по течению, потом – вверх. Река тянулась в бесконечность в обоих направлениях, скрываясь из виду только за поворотами или деревьями.

Келвин ждал с широченной улыбкой на лице.

Я хотела отказаться. Я понятия не имела, что там, в воде, насколько уязвимой я стану, если прыгну. Но я была не из тех, кто отступает перед вызовом.

– Отлично. Но вы не смотрите.

– Крест на сердце, – сказал он, отворачиваясь.

Я быстро стянула шорты и сняла топ. На мгновение заколебалась, стоя совершенно раздетая.

Как ни удивительно, Келвин не смотрел. Он был человеком слова, в отличие от большинства мужчин.

Прыгнув в реку, я взвизгнула. Вода была прохладной, но освежала, как он и сказал. Вынырнув через несколько секунд, я вытерла лицо и откинула голову назад, чтобы вода стекла по волосам и пригладила их.

Келвин обернулся все с той же улыбкой на лице. В его глазах мерцало желание – или что-то другое? Нельзя было сказать наверняка.

– С вами все в порядке?

Я кивнула и с пронзительным смехом игриво плеснула в него водой. Он ответил тем же.

Мы плавали, секунды превращались в минуты, а мы приближались друг к другу все больше – до тех пор, пока нас не разделило всего несколько футов.

Я задела ногой его ногу и сказала:

– Извините.

– Не стоит извиняться.

– Спасибо, что научили меня ловить рыбу.

– Мне было приятно вас учить, и я рад, что вы поймали ее раньше меня.

Мы улыбнулись и продолжали плавать друг вокруг друга, пока минуты не превратились в час.

– Как прошел вечер с Шарлоттой? – наконец спросила я, прерывая молчание, которое нравилось нам обоим.

– Без происшествий. Я просто все время работал.

– Вы знаете, что нравитесь ей?

Я сомневалась, что у него найдется ответ на этот вопрос.

– Знаю, – признался он.

– А вы знаете, что я ей не нравлюсь?

– И это знаю.

– Как думаете почему? – спросила я, заранее понимая, каким может быть ответ.

Он вытер лицо и подплыл ближе. Луна освещала белки его глаз, так что они почти светились.

– Думаю, вы сами знаете почему, Грейс.

Я поняла, что слишком поторопилась и нужно осадить назад.

– Я вылезаю, – сказала я, прекратив то, к чему вел этот разговор.

Келвин сжал губы, его глаза утратили блеск. Разочарование заставляет людей желать большего. Это топливо для их желаний.

Келвин ничего не сказал, а просто отвернулся.

– Не подглядывайте.

Подплыв к берегу, я вылезла из воды, взяла пижаму, но передумала ее надевать. Вместо этого я пошла к дому раздетая, позволяя ласкать свое тело прохладной летней ночи.

Обернувшись, я увидела, что Келвин оглядывается через плечо, наблюдая, как я ухожу.

Возможно, он не так крепко держал слово, как я сперва подумала.

«Никогда по-настоящему не знаешь, что у человека в голове».

День четвертый

Келвин

– Хорошая девочка, Гретхен. – Я провел щеткой по ее плечу и по спине.

Джордж ткнулся в меня носом. Он всегда требовал внимания, особенно когда я занимался Гретхен.

Это был обычный день в Вайоминге – солнце сияло на фоне огромных голубых небес, касавшихся краев земли, воздух был неподвижным и теплым, ни малейшего дуновения ветерка.

– Я уже вычистил тебя, Джордж. – Я почесал его лоб свободной рукой. Мои мысли вернулись к гостье. – Странные это были два дня, с тех пор как Грейс поселилась в доме. Просто не знаю, как себя с ней вести. То она горячая, то холодная. Это выбивает из колеи, и я не уверен, в хорошем смысле слова или нет.

Я слегка надавил щеткой, широкими движениями водя по спине Гретхен. Она подалась в сторону щетки, давая понять, что ей очень нравится.

– Даже не знаю. Может, я глупо себя веду. Я влюбляюсь слишком крепко и слишком быстро, так было всегда. Наверное, именно поэтому все мои отношения всегда заканчиваются. Я знаю, что ни к чему не готов – во многих смыслах слова, – но вряд ли могу что-то с собой поделать.

Я посмотрел на Джорджа, потом на Гретхен. Они навострили уши и опустили головы.

Отложив щетку, я взял из ведерка две морковки и протянул лошадям, сразу схватившим угощение.

Хотелось бы думать, что они понимают, о чем я говорю, но они, конечно, просто жевали морковку.