Зрячий

— Опустим вступление, — наконец стряхнул он нерешительность и хлопнул ладонями по столу. — Суть дела: клиент обратился с жалобой. Сбой в работе случился не у нас, в пятом подотделе, но вы помните — это наша территория. Жалоба пришла в региональное бюро, а оттуда ее перенаправили к нам. Ставится под вопрос работа оператора, его компетенция, есть реальная угроза судебного иска и материальных претензий…

Я молча слушал, пока не очень понимая, каким образом жалоба на оператора из подотдела касается меня. Сам пять лет трубил в провинции. Как правило, подотдел — это крохотный кабинет, где ведет прием зачастую один, редко два сенса. Структуры разбросаны по городам и весям, принимают на себя немалую нагрузку, но квалификация операторов там разная. При затруднениях они, как правило, направляют клиента в ближайший отдел, в чем и заключается принцип территориальной подчиненности. Но какова моя роль в предстоящем разборе жалобы?

— Неделю назад, — продолжал директор, — клиент обратился к оператору пятого подотдела по вопросу, связанному с выполнением профессиональных обязанностей. Проще говоря, просил помощи в карьерном продвижении. Служит он в какой-то небольшой конторе, названия которой я не запомнил. Что-то связанное с торговлей зерном, ничего секретного или ответственного в помине нет. Была проведена стандартная операция адаптации. Имеются отчеты оператора и записи его показаний, снятые экспертами. — Господин директор постучал сухим согнутым пальцем по кожаной папке с вытисненным золотом логотипом АСА.

Я продолжал недоумевать. Для работы с операторами подотделов есть эксперты регионального бюро, там же и региональная администрация, можно было разобраться на месте. Обычно так и делается, крайне редко регионалы передают дела на территорию, только когда отчетливо пахнет осложнениями… И при чем здесь Ева? Она сотрудник другого уровня, у куратора городского отдела свои обязанности… Кстати, госпожа эксперт пока не выразила отношения к происходящему ни единым движением.

Директор наконец заметил мое недоумение и смилостивился:

— Я вызвал вас, Мартин, как одного из наиболее грамотных и опытных операторов. И, конечно, вашего куратора от Экспертного отдела, таковы правила. Дело в том, что после проведения стандартной, заметьте, именно стандартной операции адаптации на службе у клиента ничего не изменилось. Никакого продвижения не состоялось. Вместо этого его жена, назовем ее пока мадам N, на следующий день после процедуры пришла в тот же подотдел, к тому же оператору с предложением адюльтера. Получив категорический отказ, женщина покинула подотдел, но появилась вновь на следующий день и возобновила свои притязания. Так продолжалось три дня подряд. Сейчас несчастная в приюте для душевнобольных, в состоянии полного помрачения рассудка, а супруг возлагает вину за происшествие на Агентство…

Господин Аусбиндер удостоил меня еще одним прямым взглядом водянистых глаз. Воистину сегодня примечательный день! Но то, что я услышал, было полной неожиданностью.

Случалось, операции не приводили к ожидаемому результату. Бывало, клиенты ждали от нашей работы больше того, что мы могли им предложить. Рассчитывали на быстрое и незатруднительное решение своих проблем, а это не всегда возможно. Недовольные в любом случае найдутся. Но получить совершенно иной, неожиданный эффект, рядом не лежавший с ожидаемым результатом?..

— Вы позволите несколько вопросов, господин директор?

Господин Аусбиндер склонил голову и стал похожим на старого мудрого грифа.

— Может такое случиться, что мадам N была больна еще до произошедших событий?

— Исключено. Мадам служит сестрой милосердия в госпитале Святой Барбары.

Это многое меняло. Госпиталь Святой Барбары славится далеко за пределами Республики. Там светила медицины проводят сложнейшие, уникальные хирургические операции, туда обращаются за помощью самые известные и знатные люди со всего света. Соответственно, персонал жесточайше отбирается и контролируется. Душевнобольная женщина никак не могла попасть в ряды сотрудников этого госпиталя.

— Совпадение по времени? Может, она заболела только что и начало болезни совпало с визитом супруга в подотдел?

— Сомнительно. — Господин директор слегка покачал головой. — Во всяком случае, психиатры так не считают. Они вообще не могут понять, что происходит с пациенткой. Картина болезни не укладывается ни в одну схему, поставить диагноз врачи не в силах.

— В таком случае, быть может, связь между оператором и мадам действительно имела место? Это объяснило бы многое…

— Клиент от подобных предположений приходит в ярость, уверяет, что его супруга была верхом благочестия. Могу добавить, что к делу подключились оперативники Тайной полиции, опрошено большое количество свидетелей, знавших пострадавшую, а также ее мужа. Установить какие-либо контакты между оператором и мадам N до последних печальных событий не удалось. Мы вынуждены считаться с версией, что они ранее не были знакомы.